Мнение о том, что в среднестатистический нижегородец по складу характера напоминает представителей исконного старообрядчества, существует в области уже очень давно. Первые скиты раскольников появились на левом берегу Волги 350 лет назад. «Мы потомки старообрядцев: улыбаемся мало, новое не приемлем, незнакомцев на порог не пускаем!» — в шутку говорят о себе жители города. Чтобы узнать, правда это или миф, корреспондент «Русской планеты» отправился в старообрядческую церковь, а также предложил поразмышлять на эту тему нижегородским историкам, социологам и этнографам.
«В горящую избу не заталкивают»
Старообрядческая церковь Успения Божьей Матери на Бугровском кладбище с виду больше похожа на небольшой кремль: центральные ворота заперты, а вокруг высокая, практически крепостная стена. На входе охранник.
– Видимо, старообрядцы действительно не хотят общаться, — говорю я.
– А вы подойдите к центральным воротам, справа будет церковная лавочка — там бабушка вам все подскажет, — отвечает охранник.
Следую указаниям. Действительно, за двумя тяжелыми дверями находится небольшой прилавок, рядом с ним — Валентина Дмитриевна. Она сама родилась в старообрядческой семье. Вопреки ожиданиям, женщина разрешает фотографировать в лавке и сама начинает разговор. По мнению Валентины Дмитриевны, затворничество и негостеприимность вовсе не характерны для старообрядцев. И для современных нижегородцев — тоже.
– Конечно, есть деревни, где отношение к незнакомым людям осторожное, но это вряд ли вопрос религии. Если говорить о том, что многие современные и даже молодые нижегородцы отличаются от жителей других регионов старообрядческой глубиной и ответственностью, то с этим я скорее соглашусь. Ведь сколько людей переехало из деревень Заволжья буквально одно поколение назад: из Воскресенского района, Уренского — в Непряхино, например, стоит церковь, родственная нашей.
Примерно в тридцати километрах от Непряхино в селе Большое Песочное родилась и Вера Алексеевна Орлова. Она уже много лет живет в Нижнем Новгороде, но в детстве успела застать ту самую старообрядческую среду, которая, по ее словам, даже сейчас еще не до конца исчезла.
– Вполне возможно, что в старообрядческой деревне с вами просто не станут разговаривать, а тем более, пускать в дом. Но больше это относится к Тонкинскому району, и к людям самого старшего поколения, — говорит пенсионерка. — Что касается историй о том, что никто стакан воды не вынесет, а вечером запирают все двери и не пускают в дом даже знакомых, то в некоторых деревнях района такое действительно можно наблюдать. Даже в рамках одной семьи люди всегда едят из своей собственной тарелки собственной ложкой. Да, для старообрядцев это характерно, но и люди бывают разные. В Уренском районе все наоборот: ели, к примеру, всегда из одной кастрюли. К тому же сейчас деревни либо вымирают, либо заселяются «продвинутой» молодежью, поэтому человека, устроившего пожар, в горящую избу, конечно, там уже никто не заталкивает. Тем более не делают этого в городе.
По словам Веры Алексеевны, даже в областном центре многие старообрядческие семьи стараются сохранять веру из поколения в поколение — устраивают свадьбы среди одной общины, и это совсем не редкость. Но черты характера, присущие старообрядчеству, по ее мнению, нижегородцы приобретают, не генетически, а скорее, через религию и память о традициях:
– Безусловно, русское население области ментально все еще сильно зависимо от принципов старообрядчества и православной церкви в целом. «Богатство всегда было великим несчастьем»
Проводят параллели между менталитетом нижегородцев с религиозным обликом края и историки. В разговоре с корреспондентом «Русской планеты» Геннадий Гречухин — старший преподаватель кафедры истории и обществоведческих дисциплин НИРО — и кандидат исторических наук Борис Гинзбург заявили, быт и, например, язык старообрядцев на современных нижегородцев действительно оказали влияние, но как сильно, точно сказать невозможно.
– Важно сказать о трудовой этике, которая всегда присутствовала в регионе, о семейном укладе и взаимовыручке. Все это характерно для старообрядцев, во многом это перенял и «средний» нижегородец, — размышляет Гречухин.
– А самое главное то, что «первые лица» истории региона были старообрядцами: Николай Бугров, Дмитрий Сироткин — это все меценаты, благотворители. Бугров больше 40% дохода отдавал на нужды города, вообще для старообрядцев богатство всегда было великим несчастьем и искусом. Не скажу, конечно, что такая тенденция сохранилась до наших дней, но думаю, что многие нижегородцы, в некотором роде, унаследовали подобное мировоззрение, — считает Гинзбург.
Директор Музея архитектуры и быта народов нижегородского Поволжья, этнограф Марина Бугрова не склонна считать влияние старообрядчества на психологический портрет современного горожанина основополагающим:
– Психологические особенности менталитета всегда связаны и с географическим положением, естественным ландшафтом, историей, экономикой. Нижний Новгород был основан и развивался как пограничный торговый город. Меньше слов — больше дела. Отсюда некое состояние стояния в защите, настороженное отношение к чужим (не местным), в том числе и к идеям, привнесенным «со стороны». Нижегородцы тяжеловесны, консервативны, кондовы. Но вообще, не все мы по факту потомки старообрядцев. Таким же образом можно сказать, что мы потомки мордвы и марийцев, так или иначе. К тому же, советский образ Горького как закрытого промышленного города не мог не наложить отпечаток на менталитет жителей. Неторопливость и глубина мысли
Как считают многие специалисты, нелюдимость нижегородцев изрядно преувеличена, и количество местных «затворников» не сильно разнится с показателями других регионов. По мнению социолога Юлии Климовой, коренной житель Нижнего Новгорода действительно улыбается чуть меньше, чем представители других регионов России.
– Конечно, это нельзя подсчитать, но интересующиеся люди отмечают, что вообще «волжане» не такие открытые, как например, краснодарцы или ростовчане. Не исключаю, что зависит это и от традиций, — рассказала Климова корреспонденту «Русской планеты». — Статистические исследования свидетельствуют о том, что больше трети нижегородцев тяжело идут на контакт с незнакомыми людьми, в то время как в среднем по России доля таких людей не более 25%. Безусловно, соглашусь с историками — психология «русского севера» и его обычаи, в том числе и религия, могли повлиять на склад характера нижегородцев.
По словам старообрядца-реставратора Олега Сильвестрова, менталитет типичного нижегородца вообще тяжело конкретизировать, а уж тем более разыскивать те или иные архетипы:
– Единственное, про что я бы стал говорить, рассуждая о влиянии мировоззрения старообрядчества на современных нижегородцев, так это про ответственность. Не стоит, конечно, перебарщивать с этим, но система «сказал – сделал» довольно-таки характерна для местного населения, как и для исконных старообрядцев.
По его мнению, если влияние старообрядческой церкви и есть, то оно очень условно, а однозначно назвать всех нижегородцев потомками жителей севера области нельзя. Соглашаясь с Мариной Бугровой, Сильвестров считает важными для города и советские годы:
– Огромное количество людей съезжалось на строительство Автозавода, а до этого — Сормова. За почти сто лет все перемешалось неоднократно. К тому же, в городе развито единоверие (сторонники единоверия сохраняют старообрядческий уклад, но признают иерархию московского патриархата — Примеч. авт.), и многие просто не в курсе, что у них кто-то из родни был старообрядцем.
Что касается практической психологии, то в этом отношении эксперты не склонны связывать «портрет» современного нижегородца в большей степени с историческими влияниями:
– Я уверена, что можно выделить только определенную группу людей, в которых прослеживаются черты, присущие тем же самым старообрядцам, — рассказывает корреспонденту «Русской планеты» психолог Анна Чермошенцева. — А влияние на целый регион может быть только условным и мифологизированным. Нижегородцы действительно отличаются от жителей остальных регионов, например, Воронежа, откуда я родом, где люди более гостеприимные, или Москвы, которая более жестокая во всех проявлениях. Другое дело, что сейчас такие «границы» становятся все менее заметными.
По словам психолога, нижегородцев неизменно отличают творческая составляющая личности, неторопливость, глубина мысли.
– Возможно, на что-то и повлияли религиозные мотивы, но такие влияния, разумеется, можно наблюдать и в других регионах.
|
