Собиратели крупиц духовных

"Деды и прадеды наши, презрев блага земные, все искали как душу спасти от мирской суеты и прельщений. (…) Нынче время не то. Ослабел, знать, народ. Начал мыслить по–иному. Строят вновь Вавилонскую башню безумные, все вопят: "Бога нет и кто видел Его?" Позабыты слова: "Горе племени грешному, горе всем беззаконникам, что оставили Бога, повернули назад!" Время Господу действовать! Ведь закон позабыт.

"Созидающий" будет раздавлен, опрокинут обломками плит. Мы живем во время грозное. Чтоб уснувших будить, мы собрали крупицы духовные. Мы собрали стихи стародавние, про них слушайте православные". Так некогда писал Иван Никифорович Заволоко (1897–1984) исследователь староверия, ревнитель культуры, собиратель ее.

Иван Никифорович сказал здесь и то, почему я люблю старателей. Собирателей крупиц духовных. Потому что они стараются направить к будущему то, что действительно направляется к прошлому. Без корней же, без матери ни одно дерево, ничто живое завтра не достигнет. Верующие ли вы или просто не глупые, должны понимать. А старатели эти пытаются связать то, что почти порвано, — нить наследования опыта и силы жизни через поколения.

Часто они одиноки — эти старатели. Даже в своем кругу, в своей пастве. Они подносят, что нашли, что сохранили, другим будто чашу с живой водой, а от них отворачиваются или даже выбивают чашу из рук. Бывает, что эти старатели слишком себе на уме и подобных себе терпеть не могут. Знаю одно место в Курземе, где трое мужиков увлечены познанием своего края. А вот, чтобы рядом друг дружку терпеть, на то нужна огромная сила. Хоть по старанию — цены им каждому нет.

А если старатели верующие, им бывает еще труднее. Хоть и немало вроде появилось религиозных общественных организаций, хоть говорят, что люди возвращаются в храмы, хоть власть отбросила свои собственные духовные рычаги влияния даже в школе, все–таки бывает, что поддержку обращенным к духовному началу человека идеям и проектам этих организаций приходится пробивать не их смыслом и пользой, а рекламными трюками.

С другой стороны — часто видно, что верующие будто бы люди (по старой привычке, что ли?) предпочитают быть двоякими. Внутри церковной ограды и, возможно, дома они верующие, а в миру, на публике — скорее отступники. Вот в чем, по–моему, главная задача религиозных мирских общественных организаций — показать путь в храм тем, кто ищет веру, и воодушевить верующих не терять свое лицо вне храма.

Шестого декабря одна из таких организаций — Староверческое общество имени И.Н. Заволоко устраивало своеобразное юбилейное мероприятие, посвященное не формальной, а именно деятельной биографии своего старания. Вот что "7 секретам" сказали участники события.

Люди с корнями

Петр Петрович АЛЕКСЕЕВ — председатель Староверческого общества имени Ивана Никифоровича Заволоко.

— Странный юбилей какой–то у общества, Петр Петрович. В чем суть события?

— Мы назвали это встречей друзей. И посвятили ее нескольким юбилейным датам общества. Объединив их одной исторической датой — 30–летием жизненно активной деятельности кружка ревнителей старины. Эти тридцать лет сложились из двух периодов. Из периода Первой Латвийской Республики, когда тринадцать с половиной лет действовал сам кружок ревнителей старины. Затем на долгие годы наступил перерыв. И уже во времена Второй Латвийской Республики был создан хор "Грезн", которому исполнилось шестнадцать с половиной лет. Итого получается — тридцать лет активной, именно — жизненно активной, деятельности кружка ревнителей старины.

— Что сделано за последние годы? Главные вехи.

— С хора "Грезн" началась работа в наше время. Первая спевка прошла 16 мая 1993 года. Слово "Грезн" в переводе со старославянского обозначает гроздь винограда. Хор поддержали кружковцы довоенного времени. С первых дней — Михаил Авксентьевич Обушев, Василий Иванович Терехов. Царствие ему небесное. Не смогла сегодня прийти Ирина Ивановна Савельева — одна из сестер Володиных. Две сестры Ефросиния и Антонина Ивановна уже умерли. Они также всячески поддерживали и хор, и общество имени Ивана Никифоровича Заволоко.

Большая часть участников хора — наследники, дети тех, довоенных, кружковцев. Дед руководителя хора Марии Евлампиевны Селушинской уставщик Гребенщиковской общины Иван Алексеевич Назаров, был соратником Ивана Никифоровича Заволоко, знатоком сольного пения и руководил хором мальчиков при кружке ревнителей старины. Так что у нас тут люди с корнями, воспитанные в традициях, близких нескольким поколениям кружковцев.

— Читал, что хор зародился не в зале, а на природе.

— Да, так как крыши над головой не было, выехали за город и запели. Соловьи и кузнечики подпевали. Месяц и в погоду, и в ненастье пели на природе, а потом доктор Валентина Александровна Максимова предоставила нам комнату для репетиций, в которой "Грезн" собирался пять лет. Главная цель хора — пробуждение интереса к своим истокам. Репертуар хора состоит из духовных стихов и богослужебных распевных песнопений. Но богослужебные распевы в залах, не относящихся к нашим, старообрядческим храмам хор, не исполняет. Хор выступал в Даугавпилсе, Резекне, Лиепае, Екаблилсе, Прейли, Илуксте. Были в Эстонии, Белорусии, Польше. Издали два сборника духовных стихов.

Все хористы, которые были в разные годы связаны с коллективом, поддерживают его, не считаясь ни со временем, ни с материальными затратами, ни с другими личными проблемами. Нынче в хоре поют Татьяна Степанова, Юлия Недвед, Анна Бехчанова, Ольга Матросова, Ираида Цвек, Анна Шаповалова и Мария Селушинская.

— А общество в основном создавали те, кого объединял хор?

— Да, в 1999 году. Его создание поддержала Раиса Никитична Коновальчик — племянница И.Н.Заволоко. Общество дало возможность расширить круг деятельности и заниматься не только хором а, например, важнейшим для нас издательским делом. За минувшие годы были изданы: "Учебное пособие по богослужебному уставу для начинающих причетников"; фотоальбом "Духовный собеседник", посвященный памяти И.Н.Заволоко; памятная брошюра, посвященная 10–летию хора "Грезн"; сборник статей Ивана Никифоровича "Странник идущий в гору". За девять лет мы выпустили 29 номеров газеты "Меч духовный". В 2004 году открыли сайт общества www.starover–pomorec.lv. Провели две международные конференции. Вместе с Балтийской международной академией — Заволокинские чтения. Это вот основные наши дела. С эстонцами разворачиваем сотрудничество.

— Трудно было?

— Было бы желание.

— Наш разговор опубликуют под Рождество Христово. Чем крепиться людям?

— Время не очень–то легкое. Тяжеловато живется. Но все, что у нас происходит, ниспослано нам свыше за то, что мы отошли от Бога. Когда все хорошо, Бог забывается. А вот, когда тяжело, когда надо какие–то проблемы одолевать, человек обращается к Господу. Сегодняшняя наша жизнь нам выпала с тем, чтобы мы вернулись к Богу. Потому — терпения и ближе к Богу.

Будем живы дружбой

Павел Григорьевич ВАРУНИН — председатель Союза старообрядческих общин Эстонии, председатель Общества культуры и развития староверия.

— Вы, Павел Григорьевич, хорошо знаете ситуацию старообрядцев Латвии. Кроме того, сколько довелось вас слушать, вы не казались мне равнодушным приезжим. Что скажете о единоверцах Латвии?

— Для Эстонии значение, авторитет, рейтинги латвийского староверия всегда были необыкновенны. Особенно Рижского. Да, знали, что Латгалия большой край, но Рига было тем местом, откуда шел свет. Свет и духовный источник каких–то знаний. Также источник получения кадров. Самая же большая за эти годы, не скажем — боль, а обида была тогда, когда возник конфликт. Сейчас ситуация нормализовалась.

Я встречаюсь тут с плеядой людей, которые неистово и с большой любовью занимаются староверием с этноконфессиональной, культурной, исторической точек зрения — Петром Алексеевым, Владимиром Никоновым из Резекне, Раймондом Олехно. Может быть, это резко прозвучит, но, когда я видел все эти дрязги, у меня возникало чувство, что староверие в Латвии живет не благодаря, а вопреки наставникам. Понимаете?

— Исследователь староверия М. Шахов писал по смыслу примерно так — мол, не следовало ждать, что при смене режимов, при снятии с конфессий крышки запретов общественной, мирской, в том числе хозяйственной деятельности из котла выскочит одно благо и никаких чертей.

— Да, чертей оказалось многовато. Оно естественно. Эти черти, может быть, лезут еще и от появления в свете и у нас и у вас налета какой–то эксклюзивности староверов. Как бы политически выгодной такой позы. Вот — есть проблемы русской диаспоры, а вот есть наши как бы образцово–показательные русские. Это — староверы. Я не говорю, что под этим есть какая–то политическая подоплека, политический фундамент.

— Ну… Были намеки на использование староверов в политических играх. Но в таком ключе, как вы говорите, вряд ли… Для меня староверы — особые люди. Есть личные основания так считать. Но не потому, что они как–то нарочно, неестественно выставляли себя ближе к латышам и дальше от остальных русских. Я этого не замечал. Да, я слышал, что есть национальность — старовер. Но контекст всегда был таков, что это говорилось не в пику русскости, а в пику иванам, не помнящим родства. Хотя… Тут же как — чтобы получить средства на тот или иной проект, издание, мероприятие, недостаточно иметь большое духовное богатство. Тут для пользы дела нужно себя еще соответственно раскрасить, "подать" порой суетливым, сугубо мирским людям. Спекульнуть…

— Мы точно так же это используем и точно так же с этим живем. В отличие от латвийского староверия, у нас должности наставников, председателей волонтерские. У нас нет ставок и зарплат. Человек служит церкви во имя служения.

— Как вы думаете, кому сложнее быть — обществу Петра Петровича нынче или кружку ревнителей старины Ивана Никифоровича до войны?

— Возможно, это тоже прозвучит не совсем красиво и, конечно, нельзя провести точные параллели между развалом Российской империи и Советского Союза, но что–то схожее тут есть.

— Схожее в противоположности?

— Да, после падения Российской империи церкви уничтожались. Это был сильный удар по самолюбию, когда, действительно, собственным государством истреблялись святыни и прочее и прочее. И дикая абсурдность ситуации, когда сами русские уничтожали свои святыни. Как это у Ивана Никифоровича — развал Российской империи был оплеухой для русского национального самолюбия. И он создал в Латвии свой островок. Но — развал Советского Союза также был ситуацией, провоцирующей подъем национальной самоидентификации. И свой островок, как бы продолжая дело кружка ревнителей старины, создал Петр Петрович.

— Что пожелаете единоверцам в Новом году?

— Хотелось бы продолжения вот такой же тесной, плодотворной дружбы. Планов у нас с Петром выше крыши. Благодаря современным коммуникациям ежедневные, можно сказать, контакты. Какие–то высшие чины решили ограничить распространение Петиной газеты. Это абсурд. Издательских проектов у нас было бы больше, если бы не было идиотских, дурных ситуаций. Вот это и будет мое рождественское пожелание — чтобы наши связи и подпитывались, и находили больше понимания. И чтобы они оставались дружескими. Именно за счет тесных, дружеских связей староверие будет жить еще долго. Наверное, любой социум, любое общество выдерживает благодаря этому.

Настала пора духовности

Алексей Фалилеевич КАРАТАЕВ — наставник и председатель Рижской Богоявленской поморской старообрядческой общины.

— Что скажете, Алексей Фалилеевич, о времени, в котором нынче живем?

— Время непростое. Но для духовности это не плохое, не трагичное время. Почему? Это потребители привыкли считать хорошей жизнью материальное благополучие. Но первичен ведь не экономический кризис, а кризис духовный. Из него следует кризис материальный. И вот настала пора, когда у нас что–то отбирают помимо нашей воли, помимо желания. Это благоприятная ситуация для духовности. Человеку есть о чем задуматься.

— Прав значит польский профессор, который читал в Риге лекцию и сказал, что для польской католической церкви самое благоприятное время было сталинское. Ибо церковь тогда действовала наиболее близко к своей сути.

— Совершенно правильно. Сколько же было времен, когда человека ограничивали в его свободе духовной. Ведь никогда не было полной свободы для верующего человека. Вера Христова всегда была гонима. Цивилизация и духовная свобода часто оказывались не совместимы. Верующие люди учились жить с этой свободой внутри себя. Оттого сейчас, когда мы считаем, что налицо кризис, человеку легче вернуться к духовным корням.

Известно же, что человек ни с чем приходит в этот мир и ни с чем уходит из этого мира. Так давайте же, люди, вспомним духовные корни свои. Служение Богу и мамоне в суете — они не совместимы. Эти экономические ограничения помогут нам вспомнить о своих корнях, о духовности, о церкви, о наших духовных обязанностях и перед церковью и перед Богом. Перед семьей, перед детьми.

— А как быть человеку, у кого нет духовной опоры, который опору видел в материальном и лишился ее? Каков его путь к духовному?

— Очень тяжело ему. Трагедия современного человека, современной семьи в том, что нас приучили, приучают к материальным ценностям. Начиная с младенчества. И практически ничего не делают в духовной сфере. Можно винить советскую власть, можно винить цивилизацию, но повинны в этом и мы сами. Дети ведь с раннего возраста смотрят и повторяют за своими родителями, дедушками, бабушками. Они копируют старших. Если молятся родители, то и ребенок привыкает к такому укладу жизни. В поисках виноватых можно указать на детский сад, на школу, на церковь… Но причину надо искать в себе.

Человеку, который попал в затруднительные обстоятельства — экономические, финансовые, который потерял работу, не может рассчитаться по кредитам, бывает тяжело начать ходить в церковь. Тогда следует взяться за чтение Евангелия, апостолов в домашних условиях. Там он найдет духовные ценности, по которым жить. Потом все же необходимо идти в церковь. Чтобы поставить свечу, помолиться и этим обретать внутреннее спокойствие. Без этого обретения не может быть стабилизации как человека, так и общества.

— Что пожелаете людям на Рождество?

— Как и всегда — чтобы жили, молились, не впадали в отчаяние. Потеря материальных ценностей — это не трагедия. Это шаг к духовному росту, к будущему. Изумительно Евангелие. Хотя бы притча, сказанная Исусом Христом своим ученикам: человек получил богатый урожай, уродилась его нива, и он подумал сказать своей душе — ешь, пей, веселись, все тебе уготовано. И слова Христа: "Безумец — в эту ночь отниму от тебя душу твою, кому останется твое нажитое!?" Материальное предназначено не для создания потребительских обществ, не для того, чтобы обставлять себя вещами, а для поддержания, подкрепления духовных, душевных сил.

Мы всегда проповедовали и проповедуем будущее. На этом основана любая христианская вера. Сегодняшний день, завтрашний день — для того, чтобы получить вечную жизнь и царствие небесное. Вот пожелание каждому человеку, каждому староверу — чтобы он не терял своей веры, не терял надежды, уповал на Господа. И помогал тем, кто попал в беду. В этом заключается закон Христов. Чтобы мы любили Господа и возлюбили ближнего своего как самого себя.

 

Виктор Авотиньш