Наш сайт уже рассказывал о новом законопроекте Министерства юстиции РФ "О внесении изменений в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» и в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" - абсолютно неконституционном, направленном на ограничение свободы совести.
Появление этого законопроекта - вполне объяснимый и логичный шаг государства по "закручиванию гаек" в области религиозной свободы. Логичный, но далеко не первый шаг в этом направлении. Вспомним, сколько лет в государственных школах пытались насадить ОПК - по сути, Закон Божий в редакции РПЦ (МП). Вспомним сначала создание, а в марте 2009 года - формирование нового состава Совета по государственной религиоведческой экспертизе во главе со скандально известным "сектоведом" Дворкиным. Это вызвало возмущение в обществе и вылилось во Всероссийскую бессрочную акцию "Инквизиторам-нет!". Вспомним, наконец, введение в армии полковых священников. И вот - новый законопроект. Все это - звенья одной цепи.
Но что интересно. Эти события бурно обсуждали все: верующие и атеисты, представители РПЦ (МП), католики, протестанты, мусульмане, иудеи, буддисты, кришнаиты, иеговисты, представители иных, даже самых мелких и экзотических конфессий. Кто-то участвовал в общественных акциях и круглых столах, кто-то направлял обращения Президенту и Думе, кто-то публиковал комментарии или воззвания в СМИ. Молчали только старообрядцы.
Хочется понять - почему?
"Несть бо власть, аще не от Бога" и потому старообрядцы не должны роптать на власть, а должны смиренно повиноваться ей, какой бы эта власть ни была, что бы она ни делала?
Или вокруг такая апостасия, что верующим надо держаться подальше от грязного дела - политики?
Или нам просто нечего сказать? У нас нет своей позиции по этим вопросам, мы не умеем и не хотим обсуждать их?
Или некому сказать? Нет авторитетных и разумных людей, которые смогли бы сказать свое веское слово?
А ведь когда-то было по-другому. Примерно сто лет назад старообрядцев волновали те же проблемы. Права старообрядцев, открытие старообрядческих школ, право старообрядцев на проповедь...
Но тогда эти проблемы обсуждали, тогда о них публично говорили, причем, не только в старообрядческой печати: составляли петиции властям, готовили возражения на законопроекты и собственные проекты законов, касающиеся старообрядческих общин, старообрядческих школ, прав старообрядцев. Для обсуждения этих вопросов и подготовки совместных предложений создавали рабочие группы и комиссии из старообрядцев разных согласий.
Так, в 1907-1908 гг. Дума обсуждала проект закона о старообрядцах. В феврале 1908 года в статье "Чего добиваются старообрядцы" журнал "Церковь" писал: "Они объединились на время не в сущности и обрядах своих вероучений, но в защите давно жданной свободы совести и свободы вероисповедной... Те и другие, поповцы и безпоповцы, сумели объединиться в одном общем ходатайстве к народным представителям." И далее журнал отмечает: "Люди мирно сошлись, пересмотрели в дружелюбии текст возражений на правительственный проект и поповцев и беспоповцев, и выработали один общий текст... На днях это дело оформилось. Надо ли говорить, что в единении всегда сила?
А когда над провозглашенной в 1905 году свободой вероисповедания нависала угроза, старообрядцы так же совместно защищали свои права. Тот же журнал "Церковь" (1908, №3) сообщал, что московские старообрядцы разных толков спешно собирают депутацию в Петербург для выражения протеста против требования Синода ограничить свободу вероисповедания, данную 17 апреля 1905 г .
Почему же мы сегодня молчим? Нужно ли нам обсуждать эти вопросы? Нужно ли формировать по ним свою позицию? Можно ли и нужно ли о своей позиции говорить: властям, обществу, СМИ? И могут ли старообрядцы разных согласий объединить усилия в этом направлении? Могут ли участвовать в разработке совместных предложений властям, готовить свои поправки к законопроектам? Эти вопросы наш сайт решил сделать темой первого заочного "круглого стола" и предложил их нашим экспертам.
Кирил Кожурин, кандидат философских наук, член Российского Совета Древлеправославной Поморской Церкви, главный редактор ежегодного Календаря ДПЦ:
Говорить о нашей позиции надо, просто необходимо. Причем, если нужно, без всякой "дипломатии". Единственно, что сто лет назад, в начале века, к нашим мнениям власти волей-неволей должны были прислушиваться. Тогда были Морозовы и Рябушинские, и у нас было хотя бы несколько представителей в Думе, а сейчас что? Захотят ли нас слушать, хотя бы ради приличия? Очень сомневаюсь...
Нынешняя власть уже давно все решила, она пытается искусственным образом создать хоть какую-то идеологию, понимая, что без идеи невозможно удержать общество в единстве. Прежде всего ставка делается на глаголемое "православие" в его гундяевском изводе. И здесь скорее потерпят мусульман или буддистов, нежели нас, древлеправославных, ибо мы - "альтернатива", а в понимании властей - это самая худшая ересь. Пусть будет "другое", но только не "альтернатива". Поэтому не нужно питать иллюзий - староверов если куда допустят, то только временно, и только в своих собственных интересах. Вряд ли кто станет всерьез прислушиваться к нам, как прислушивались во времена даже Николая I.
Однако я считаю, что пока есть возможность говорить, выступать публично - надо говорить. А там - Бог весть...
о.Владимир Шамарин, духовный наставник Невской Поморской общины, заместитель Председателя Российского Совета Древлеправославной Поморской Церкви:
Раз кто-то инициирует поправки к Закону о религиозных организациях, и так не самому благоприятному, значит, вопрос пролоббирован. Политический процесс в России полностью управляем, очередь за религиозным процессом. Насколько мы можем этому препятствовать? Если существует очевидная базовая установка на всеобщий контроль, то возможны только косметические поправки.
Как единого представителя старообрядчества власть избрала митрополита Корнилия. Его голос она считает голосом почти всех старообрядцев, поэтому ей другие голоса не нужны, да и его, думаю, не очень. Если только "одобрямс". Я искренне рад, что поморцев исключили из Совета при Президенте, потому что реально не вижу его влияния на принятие решений.
Позиция ДПЦ в вопросах отношений религиозных организаций и государства мало отличается от позиции РПСЦ и РДЦ, разве что у нас нет миссионерских амбиций, которые, по моему личному убеждению, ведут к распространению в старообрядчестве церковности никонианского типа. Примеры 100-летней давности устарели, тогда, несмотря на монархию, Россия была очень свободной страной, а старообрядцы составляли десятую часть населения.
Алексей Рябцев, член Совета Рогожской общины, публицист, капитан 1-го ранга:
Общая деятельность старообрядцам нужна. Несмотря на то, что догматы Веры, исповедуемые представителями различных старообрядческих согласий, существенно различаются между собой. На мой взгляд, различия в Вере между "поповцами" и "беспоповцами" гораздо глубже, чем между "поповцами" и римокатоликами. Тем не менее, мы живем в общем культурном пространстве, а общие нравственные принципы позволяют нам осуществлять совместные проекты.
Предполагаемые изменения в законодательстве - это как раз тот случай, когда старообрядцы разных толков и согласий могут объединить свои усилия. Необходимо четко понять, что предлагаемые изменения (в частности, ограничение прав религиозных групп на свободную деятельность без регистрации и уведомления о своей деятельности) являются попыткой существенно ограничить наши права в самой основной области наших духовных интересов. У нас сейчас весьма ограниченные возможности для воздействия на государственную власть. Власть весьма озабочена возможностью осуществления "оранжевых революций". Поэтому она с большим подозрением относится к деятельности самостоятельных общественных объединений. Попытки противодействия "закручиванию гаек" может наткнуться на стену полного непонимания и спровоцировать еще большие ограничения, или (что еще хуже) подвигнуть соответствующие "инстанции" на прямое вмешательство в наши внутренние дела вплоть до внедрения провокаторов на ответственные должности в наших иерархиях. Поэтому противодействие нежелательным для нас (а, в конечном итоге, и вредных для самой власти) нововведениям должно сопровождаться демонстрацией повышенной лояльности старообрядцев.
Это можно сделать следующим образом. Необходимо добиваться создания нового "Совета по делам религиозных культов" (разумеется, свободного от эксцессов советской эпохи). Этому Совету должны быть переданы все функции регистрации и взаимодействия со всеми религиозными объединениями (в том числе и с религиозными группами). Этот Совет должен стать гарантом соблюдения, с одной стороны, наших духовных и имущественных прав, а, с другой стороны, быть источником неискаженной информации для органов государственной власти о деятельности религиозных объединений. В настоящее время этим занимаются органы юстиции и налоговые органы, по определению не могущие выполнять столь сложную работу. Совет может и не заниматься вопросами, относящимися к деятельности РПЦ МП (а РПЦ МП, как известно, категорически против создания такого Совета).
Более того, крайне нежелательно, чтобы Совет имел какое-нибудь отношение к деятельности РПЦ МП. Пусть РПЦ МП существует хоть сама по себе, хоть в рамках какого угодно "конкордата". Негативное впечатление власти от достаточно жесткого совместного обращения старообрядцев в защиту своих прав должно быть скомпенсировано предложением о создании вышеупомянутого Совета. По моему мнению, всё это должно быть оформлено в виде петиции с подписями рядовых представителей старообрядческих толков и согласий.
Павел Половинкин, председатель Самарской Поморской общины, Председатель Поволжского Совета Поморских общин:
В обнародованном несколько дней назад «Послании Федеральному собранию» Президент РФ Д. А. Медведев неоднократно подчеркивал тезис о равенстве граждан в нашей стране, в том числе, независимо от их религиозной принадлежности, убеждений. Однако, на деле все обстоит иначе. По крайней мере, для старообрядцев. Примером тому является положение старообрядцев в Самарской области. Здесь только старообрядцам отказывают в возвращении исторических храмов, не выделяются средства на реставрацию, руководители общин и приходов не приглашаются (или не допускаются) к мероприятиям с участием религиозных деятелей, да и многое, многое другое. А попросту, власти всячески отгораживаются от общения со староверами. Отношения с другими конфессиями совершенно другие. Может быть, это и к лучшему?!
Но жизнь и законы гражданского общества заставляют вступать во взаимоотношения с властями, идти к ним с прошениями. А здесь можно услышать ответ: «Вон церковь есть (никонианская, имеется в виду – авт.) идите и молитесь там!» И это сейчас. А что будет когда внесут поправки в закон «О религиозных организациях»? Скорее всего, приедешь в какое-нибудь село (где нет зарегистрированного старообрядческого прихода) для требоисполнений к своим одноверцам, а местный никонианский поп вызовет милицию…
Конечно же, силы староверов очень невелики, чтобы повлиять на власть и принимаемые законы. Да к тому же существует раздробленность и разобщенность не только на различные согласия со своим богословием, но того хуже - внутри почти каждого согласия. А ведь все мы находимся в одинаковых условиях, требующих помощи «ближайших соседей».
Но, думается, что объединение усилий в области взаимоотношений с властью принесет положительный результат и укрепит наши добрососедские отношения, и мы, наконец-то, будем уважительнее относиться друг к другу.
Сергей Рудаков, издатель и главный редактор газеты "Старообрядецъ":
Контакты между старообрядцами различных согласий возможны и необходимы. Все мы являемся по образному выражению о. Леонтия Пименова "осколками Древней Руси”, имеем одни корни, схожие взгляды на мироустроение, одинаковый менталитет, сформировавшийся в одних и тех же условиях непрестанных гонений. Мы вместе должны заботится о сохранении нашего общего исторического и культурного наследия, защищать свою самобытность и достоинство от попыток нивелировки и чрезмерного контроля со стороны властей, от притязаний Московского патриархата. И совершенно необходимо сотрудничество в просветительской, воспитательной, издательской и т. п. сферах деятельности. Разумеется, здесь и речи быть не может о каком-либо организационном объединении согласий, молитвенном общении и т.п. Речь идет именно об объединении усилий для достижения конкретных тактических целей.
До переворота 1917 года существовали Всероссийский и губернские (во многих губерниях) Политические союзы старообрядцев всех согласий, в которых активную роль играли и священники и миряне. Эти союзы пытались через выборы в Думу и в Учредительное собрание повлиять на политику государства. В них участвовала элита тогдашнего старообрядческого общества, его лучшие представители.
Можно только добавить, что сотрудничество с целью оказания влияния на власть и на принятие ею тех или иных решений (проще говоря, лоббизм) может осуществляться в рамках клуба заинтересованных людей разных согласий. Но. В нем должны участвовать только те, кто обладает реальным влиянием на руководство того или иного согласия (той или иной Церкви). Ибо озвучивать согласованную позицию по какой-либо проблеме должны руководители (предстоятели) Церквей. Власть может прислушаться только к словам людей, за которыми стоят или деньги или влияние или миллионы сторонников (в нашем случае - верующих). Иначе это будет пустое сотрясение воздуха.
Иван Сокерин, председатель Сыктывкарской Поморской общины, заместитель Председателя Российского Совета Древлеправославной Поморской Церкви:
Готовящиеся изменения в Закон "О свободе совести и религиозных организациях" планируется обсудить на декабрьском заседании Российского Совета Древлеправославной Поморской Церкви. Создание межстарообрядческого совета по вопросам законодательства РФ считаю полезным.
Сергий Аветян, главный редактор журнала "Неопалимая купина":
С моей точки зрения, законопроект "О внесении изменений в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» и в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" в такой форме приниматься не должен.
Безусловно, известны примеры, когда в Конституционном Суде, гражданами успешно оспаривались судебные решения, противоречащие Основному Закону РФ. Но лучше не ставить людей перед необходимостью отстаивать право верить, как верили наши предки на Руси и во всем православном мире вот уже более двух тысяч лет.
То что происходит не вызывает у меня особого недоумения. Любой христианин понимает, что если мы имеем обетование единого правителя единого мира - антихриста, в конце времён - так оно и будет. Всеобщая секуляризация при этом - неизбежна. Что это меняет для православных христиан? Да, собственно, - ничего. Жизнь показывает - времена мнимого спокойствия и благоденствия ведут к большей духовной расслабленности и ползучему отступничеству, чем времена узостей и гонений. Во вседозволенности сегодня коренится гораздо большая опасность, чем в притеснении.
Самый коварный момент этого законопроекта заключается в том, что государству достаточно взять под контроль нескольких (или несколько десятков) человек возглавляющих централизованную религиозную организацию, чтобы достичь публичного единомыслия. Это неизбежно приведёт к расколам и раздроблению земной Церкви. По сути – государство даёт механизм уничтожения соборности и свободы совести. Причём, не своими руками, а руками самих централизованных религиозных организаций, которые довольно не сложно склонить к сотрудничеству, путём, как личного воздействия на отдельных людей, так и путём создания условий для отнятия «законным» порядком храмов и иной облагаемой налогами и платежами собственности.
Для староверия, в чьей исторической практике существует пример необщинников, уже в то время понимавших, к чему ведёт медленное втягивание земной церкви в состав единой государственной структуры, такие условия совершенно неприемлемы.
Церковь должна быть отделена от государства. В том числе это должно проявляться и в самоограничении государства на поползновения регулировать внутрицерковную и личную жизнь граждан, если она не противоречит уголовному кодексу и далека от экстремизма. (Хотя, при большом желании, экстремисткой можно представить и бабульку, крестящуюся двоеперстно – благо, в российской истории это уже было).
В своей книге «Правда старой веры» И.А. Кириллов ещё в 1916 году писал: «Ужас охватывает сердце, когда представишь то время, когда и на нашей Родине начнут постепенно развиваться новые формы власти, как это видим на Западе, где организованные капиталисты постепенно оттесняют от государственного кормила прежних правителей и становятся на их место или сами, или посредством своих ставленников. На Западе грядет эпоха всеобщего хозяйственного рабства, всеобщего и утонченного, допускающего и раба-чернорабочего и раба-профессора; всемогущие синдикаты и тресты по своему усмотрению вертят государственной машиной. […] Громадные средства, не поддающиеся, как мы видели, общественному контролю, сосредоточиваются у капиталистов и открывают им возможность закулисного влияния на городские дела путем подкупа избирателей, должностных лиц или журналистов. […] Эта «кучка» ловко приспосабливается в своей откровенно-циничной деятельности к существующему государственному правопорядку и идет к намеченной цели, не смущаясь ничем, имея в руках одно всесильное средство - золото. Законов не существует для представителей «незримой империи».[…] Незримая империя» не знает граждан, она знает только деспотов и рабов. Первые имеют все; последние - ничего, они даже не могут иметь ни Родины, ни истории, ни национальности, ни поэзии, ни религии... они должны только работать, работать и работать».
Прошло без малого сто лет. Мы уже живём в этом времени. Тем больше становится личная ответственность каждого христианина за свою веру и её осмысленность. Без чёткого знания о вере – невозможно её сохранить при столь глобальном информационном натиске со стороны мирских властей и властей мира сего.
***
Вот такие разные мнения... Хотелось бы услышать комментарии и других старообрядческих деятелей, а также мнения наших читателей. В какой форме могли бы сотрудничать в этой сфере старообрядцы разных согласий? Возможно ли создание группы (Совета, комиссии, комитета) старообрядцев разных согласий для обсуждения законопроектов, формирования общих предложений, поправок к законам? Как должна создаваться такая группа? По распоряжению или благословению высших органов каждого из согласий? Или это может быть инициатива, исходящая от самих заинтересованных и неравнодушных лиц? Ведь старообрядцы, как и остальные граждане, вправе объединяться для обсуждения общественно-политических вопросов.
Здесь есть, что обсуждать. Главное - чтобы все эти обсуждения не остались пустыми разговорами и за ними последовало дело... |
