В середине февраля 2007 года группа прихожан Йыхвиской лютеранской церкви совершила поездку в Мезенский и Пинежский районы Архангельской области. Сразу скажу, что основной целью было посещение деревни Кимжа, расположенной в 25 километрах от Полярного круга, где в 1941-42 гг. находился один из трудовых батальонов, сформированных, в основном, из эстонцев. О том, что наших земляков до сих пор поминают добрым словом в далекой Архангельской области как мастеровых и трудолюбивых людей, рассказали в своем письме осенью прошлого года местные краеведы Анна и Сергей Крючковы. Как тяжело жили строители Мезенской дороги в далекое военное время, как голодали и умирали от холода в суровые зимы 41-42 года, как по свидетельству местных жителей, расстреляли группу эстонцев за деревенским погостом - все было в их письме. И пригласила тогда Анна Крючкова посетить могилы наших земляков, узнав из интернета, что в 2005 году прихожане церкви Архистратига Михаила совершали поездку по местам, где погибли сотни эстонцев в далеком Красноярском крае. Тогда мы проехали по маршруту Красноярск - по Енисею до Дудинки - Норильск. На берегу Енисея установили крест всем землякам-эстонцам, так и не сумевшим дожить до возвращения домой

Не скажу, что идея поездки в Архангельскую область родилась сразу, этому предшествовала долгая переписка и с супругами Крючковыми из Мезени, и с директором школьного музея в городе Няндома, откуда был призван в Красную Армию и погиб в 1944 году в ходе боев за Нарву Герой Советского Союза Михаил Горбач. Землю с его отпевания мы передали в Архангельске директору Няндомского школьного музея Владимиру Александровичу Воробьеву.

 

И, естественно, изучая те далекие края, мы пытались выяснить, что же еще связывает наш край с местом нашего паломничества - Архангельской областью? В одной из статей, посвященной Мезени, я нашла информацию о том, что именно в тех краях, куда мы собираемся совершать свою поездку, завершил свой жизненный путь протопоп Аввакум.

 

Сразу же позвонила в Муствеэ редактору газеты "Peipsirannik/Чудское побережье" и убежденному староверу Федору Маспанову, с которым нас связывают давние дружеские отношения, и рассказала о планируемой поездке. Муствеэские староверы очень живо откликнулись на наше обращение, поскольку имя протопопа Аввакума для людей древлеправославной веры, и в первую очередь для староверов-поморцев, предки которых бежали на территорию нынешней Эстонии именно из архангельских, беломорских скитов, является воплощением подвига за веру Христову.

 

Протопоп Аввакум (Аввакум Петрович Кондратьев, род. 20 ноября 1620 г. в селе Григорове Закудемского стана Нижегородского уезда, ныне - Большемурашкинский р-н Нижегородской области)- одна из самых ярких фигур "бунташного" XVII века, когда произошел Великий раскол на Руси. В 1682 г. Аввакум был сожжён как еретик. Аввакум был и духовным вождем церковного раскола, и талантливым писателем. Подвиг его жизни и страданий первых последователей старой веры изложены в его автобиографическом произведении "Житие протопопа Аввакума, им самим написанное". Для своих врагов Аввакум был еретиком и бунтовщиком, для своих последователей - учителем и святым. Место его последнего пристанища для староверов - как Мекка для мусульман, как Рим для католиков. Вот почему столь благоговейно муствеэские староверы отправили на архангельщину освященную лампаду из муствеэского староверческого храма, три восковые свещи и горсть земли с могилки Татьяны Филаретовны Мурниковой, яркой последовательницы Авакумова учения в Причудье в 1930-1980-х годах.

Так появилась в нашей поездке и еще одна миссия - встретиться с архангельскими староверами-поморцами, узнать об их жизни, быте. Все, что за недолгий путь нам удалось найти, я и хотела бы вам, уважаемые читатели, рассказать.

Святой источник "Голубино"

Итак, по порядку. Из Санкт-Петербурга на самолете мы долетели до Архангельска, посетили туристический комплекс "Малые Карелы". Дальше на автобусе по "зимнику" до лесного отеля " Голубино". И здесь нас ожидала необычная эскурсия в зимнюю сказку.

Примерно два километра, сначала по пустынной дороге, а затем по заснеженному заповедному пинежскому лесу, мы прошли, чтобы очутиться в сказке. Да и сама дорога была необыкновенно зимняя, снежная, лесная. Тишина такая, что кажется слышно, как зверь лесной пробегает. А красота лесная - и не описать. В лесу, среди столетних сосен и лиственниц - скалы из карстовых и гипсовых пород. И вдруг в лесу - незамерзающий святой источник. Говорят, в старые времена были здесь монашеские скиты, жили монахи-отшельники и приходили к святому источнику из дальних стран за исцелением. Ведь это и правда - чудо. Даже в 35-градусный мороз, которым встретил нас Крайний Север, водичка в источнике не замерзла, как и многие сотни лет сохраняя постоянную температуру +2 градуса. Несколько лет назад обвалились прямо к источнику огромные гипсовые глыбы, и труднее стало до него добраться. Но мы все равно смогли дойти до живой водички, умыться и почувствовать удивительную силу сказочного леса. Непередаваемое впечатление.

На следующий день нам предстояла поездка в Красногорский Богородицкий монастырь. Основанный в 1604 году в честь иконы Грузинской Божьей Матери, к сожалению, монастырь не смог выстоять в годы безбожной власти. Сиротливо стоит на Красной горке, самой высокой точке Пинежского района, полуразрушенная церковь из красного кирпича. Прямо у церковной стены - небольшая гранитная плита, на которой обозначено, что здесь в Красногорском монастыре, у церкви Грузинской Божьей Матери нашел свой последний приют князь Василий Васильевич Голицын.

 

Фаворит царевны Софьи В.В.Голицын во время ее правления был первым человеком в государстве. Глубокие всесторонние знания, талант, владение латинским, греческим, польским, немецким языками стали основой политической деятельности Василия Голицына. Но с уходом от власти царевны Софьи /кстати, ярой защитницы Авакумова учения и поборницы старой веры/* гнев царя Петра обрушился и на Василия Голицына. Именным указом от 9 сентября 1689 года сослал Петр князя Голицына сначала в Каргополь, а затем и в Пустозерск. Но до Пустозерска Голицын не добрался, остаток своей жизни провел в Пинеге. Несмотря на все тяготы своей жизни, хлопочет перед царем не только о своих домочадцах. Именно князю Голицыну, несмотря на собственную опалу, удалось добиться освобождения из ссылки семьи протопопа Аввакума. Часто ходил он в Красногорский монастырь, где и был похоронен в монастырской ограде.

"Эстонская дорога" в Мезень

Четвертый день. Мы наконец добрались до главного пункта нашего путешествия - небольшую (130 дворов) деревню Кимжа. Сказать, что это было самое яркое впечатление от всей поездки - наверное, не сказать ничего. Нас расселили по разным домам. Две ночи мы жили в семьях, и наши радушные хозяева встретили нас, как самых долгожданных гостей. Кого хозяева угощали парным, прямо из русской печи топленым молоком, кого после ужина чаем с морошкой да с брусничным вареньем. Наши Айво и Марья Рауд могли похвастаться, что живут в том самом доме, где снимался фильм "Михайло Ломоносов", а в дорогу на обратный путь им хозяйка испекла вкуснейших пирожков с капустой и грибами. Два дня подряд топили нам хозяева самую настоящую русскую баню. Да разве можно словами передать то отношение тепла и радушия, которым встретили нас в далекой северной деревне.

 

В первый же день собрались местные жители в клубе. Пожилые уже Мария Васильевна и Михаил Федорович вспоминали те далекие военные годы, когда было им всего 16 лет, когда разместили в их домах незнакомых людей, говорящих на чужом эстонском языке. Как скудно было питание строителей, плохая одежда, как умирали они от холода и туберкулеза, не выдержав суровых северных морозов. Но и по хозяйству помогали, да и, молодость берет свое, в деревенском клубе, под гармонь и при свете керосиновой лампы кадриль танцевали. Как пролетел однажды над деревней немецкий самолет, и обвинили эстонцев в диверсии. Вывели тогда за околицу "зачинщиков" да расстреляли. Помнят деревенские это место, куда на следующий день лежал наш путь, где зажгли мы поминальные свечи и вспомнили всех тех, кто так и не вернулся домой, в родную Эстонию. Расстрелянные эстонские строители "дороги жизни", так до сих пор называют этот путь местные жители, оставили о себе память - мезенскую дорогу, которой до сих пор пользуются местные жители. А называют это путь по старой памяти "эстонская дорога".

О семье, в которой мне посчастливилось погостить, хочу сказать несколько слов отдельно. Евдокия Гавриловна - сердце деревни. Всех ее общественных нагрузок и не упомнишь. Она и директор местного клуба, и председатель ТОСа (это нечто вроде недоходного общества по развитию деревни в том или ином направлении ), и председатель поселкового совета. До поздней ночи идут в дом к Евдокии Гавриловны люди. И всем она пытается помочь. Да и не мудрено, что идут. Дома в деревне не закрываются. Замков нет. Ушел хозяин - подпер дверь палкой, значит, нет никого и никто не войдет. Так сравнительно недавно было еще и в причудских домах староверов Эстонии.

Мне повезло. В тот самый день, как мы только приехали, они остановились, как сказала Евдокия Гавриловна - "чаю попить". Случилось в тот день важное событие. Гости-оленеводы наконец-то смогли приобрести снегоход. За ужином мы побеседовали. Оказалось, что стоит снегоход 106 тысяч рублей, и копил на эту важную покупку оленевод пятого разряда Анатолий со своей женой и 4-х летней дочерью "как себя помнят". А себя без тундры и вспомнить не могут. Всю жизнь кочуют, всю жизнь копили на снегоход. Оленья упряжка, брезентовая палатка - это и есть их настоящая жизнь. А в палатке, кстати, и электричество есть. Купили несколько лет назад дизель, так что в юрте не только светло, но и телевизор работает, и стиральную машинку в прошлом году приобрели. И очень уютно чувствует себя 4-х летняя Лиза в теплой малице (это такая верхняя одежда из оленьих шкур), да у папы на руках, который даже в комнате не снимает высоких унтов, называемых тобаки. Вот рядом с оленьей упряжкой вместе с Евдокииным гостем Анатолием мне и посчастливилось сфотографироваться в морозный февральский день в деревне Кимжа, что расположена в 25 километрах от Полярного круга.

Заложена она была 20 декабря 1700 года. И построена была за шесть лет. Но перед освящением кто-то из высокого духовенства обратил внимание, что кресты на церкви староверческие, восьмиконечные. Сложно сейчас сказать, почему так произошло, то ли мастеровые люди подумали, что не заметит этого церковное начальство, то ли они и не знали другого креста, но несколько десятков лет еще после этого церковь освящена не была. Только в 1736 году стали служить в ней службу. Кстати, именно в этой церковке, как вспоминают местные жители, размещались в 1941-42 гг. мобилизованные эстонцы-строители дороги. И после войны церковь действовала. Хотели было ее закрыть, но местные жители поочередно сторожили ее, не пускали чужаков, и власти отступились.

 

Не выдержала церковь лишь горбачевскую "перестройку". Сейчас стоит она, полуразрушенная, на берегу реки Кимжа. Иконы церковные кто из местных жителей к себе в дом взял, какие и вовсе бесследно пропали. Кстати, в каждом доме в деревне, в красном углу - иконы. Даже в деревенском клубе. Хозяин, в доме которого я жила, без молитвы за стол не садится. Случайно или нет, но в то время, как мы были в Кимже, приехало снимать фильм о заповедной деревне Кимжа центральное Архангельское телевидение. Обратились и к нам, как к самой первой в деревне организованной туристической группе с вопросом: "А есть ли перспектива в развитии туризма в этой маленькой северной деревне Кимжа?". У меня ответ на этот вопрос возник сразу: "Будет восстанавливаться церковь - и туристы приедут". Самое удивительное все же то, что не смотря ни на какие притеснения, вера в людях не умерла. Сделали своими силами маленький молельный дом в одной из изб, на службу ходят, а по праздникам - Крестным ходом идут вдоль речки Кимжа к старой церкви, которая, я уверена, обязательно, с Божьей помощью будет восстановлена.

Небольшой городок, в котором я, наконец-то, смогла в местном краеведческом музее задать вопросы о староверах. И вот что нам рассказали. Между Мезенью и Семжей (примерно в 25 километрах от Мезени и в 15 километрах от Семжи) стоит Аввакумовский крест. По преданию поставлен самим протопопом Аввакумом во время его Мезенской ссылки более 350 лет назад. Семужья тоня на Подпыесском была на время пожертвована семжанами Аввакуму, когда он, сосланный в Мезень с семьей и сподвижниками, еще не имел казенного "корма" и пребывал в крайней нужде. В то лето, когда опальный Аввакум "сидел на тоне", крест и был поставлен. Последний раз подновлялся в 1900 году.

 

Сегодня Семжа - маленькая и, как говорят в тех краях, неперспективная деревня. Но именно там есть небольшая община хранителей старой веры. Добраться до них нам, к сожалению, не удалось. Зимника нет. А вот в Мезени и в ближайших деревнях живет несколько семей по фамилии Протопоповы. Как гласит предание, это прямые потомки протопопа Аввакума. Письмо от причудских староверов, которое передал через меня Федор Маспанов, землю с могилки Татьяны Мурниковой, лампадку, свечи, газетные статьи мы пока оставили на временное хранение в Мезенском краеведческом музее. Но супруги Крючковы, которые радушно принимали нас в Мезени, и руководитель мезенского музея заверили нас, что как только будет потеплее и можно будет добраться до Семжи, они обязательно съездят туда, передадут причудские послания братьям по вере, а землю с могилки Т.Ф. Мурниковой привезут к Авакумову кресту.

 

Мезенский краевед Николай Анатольевич Окладников, передал для муствеэской старовеческой общины небольшую книгу "Пустозерские страдальцы", в которой подробно описывает историю Пустозерской ссылки протопопа Аввакума.

Уже на обратном пути, в Архангельске, мы побывали и на подворье Соловецкого монастыря. Узнав, что мы из Эстонии, женщина-служительница в церкви передала мне открытку Боголюбской иконы Божьей Матери с предстоящими перед ней преподобными Зосимой и Савватием Соловецкими 1545 г. со словами: "Передайте это Благословение Соловецкой обители" своим землякам. Что я непременно и выполню в ближайшее время.

Где бы мы ни были, по всему нашему пути я спрашивала людей: "Есть ли староверческие общины, как и чем они живут?". И реагировали на мои вопросы люди очень настороженно, а порой с испугом. "А зачем вам это надо?", - часто спрашивали меня. - Вы что из староверов?". Нет, отвечала я. Я пыталась объяснить, что я из принаровцев, вся моя родня по маминой линии издавна жила в Принаровье, где поначалу обосновывали беглые староверы и которых потом приводили в лоно православия. Что у нас с Причудьем общая культура, история, быт. Мы, так же, как и причудцы, жили на реке, у озера, ловили рыбу, сохраняли свою культуру и веру. Мне трудно было это объяснить, люди мало знают об истории русских переселенцев в Эстонии. Жестокость Великого раскола столь сильно била по этим краям, что страх здесь жив и поныне. Этот страх - и за себя, и за свою веру - когда-то и гнал русских людей за чужие кордоны. Одно я поняла точно: сколько бы ни разрушали церкви, ни сносили молельные дома, но вера в людях жива. Ведь даже "выжженная и искорененная" Никоном Соловецкая обитель благословила нас восьмиконечным крестом. И не случайно то, что старинные иконы XV-XVI веков хранятся не в церквях, а в Архангельском Художественном музее, где нам тоже удалось побывать. Слава Богу, не все потеряно, храмы восстанавливаются. И "Чудо Георгия о змие" в деревянном киоте 17 века из Богоявленского Собора города Мезени, и "Савоафа" из Сумского посада 16 века, хоть и в музее, но мы смогли увидеть. Люди берегли все это порой ценою своих жизней. Так что, уважаемые читатели, для всех, у кого будет желание побывать в тех удивительных по красоте природы и силе людского духа и веры, местах - милости просим. Тропинку в земли Авакумовы мы уже прошли.

Елена Вальме,

председатель объединения гидов Нарвы

Опубликовано в газете "Peipsirannik/Чудское побережье", N3/2007
www.peipsirannik.info

 

Статья и фото любезно предоставлены нам автором

* Царевна Софья не была поборницей Старой веры; именно при ней в 1865 г. были изданы "12 статей", в которых властям предписывалось сжигать староверов, а тех, кто окажет поборникам Старой веры хотя бы малейшую помощь, бить кнутом и батогами - прим. "Самарского староверия"