3 (16) мая 1883 г. вышел новый закон о старообрядцах, который, несмотря на то, что еще продолжали оставаться в силе многие ограничения в отношении сторонников древлего благочестия, явился немаловажной вехой в истории Староверия.
Развитие старообрядчества в Российской империи всегда находилось под пристальным вниманием правительства. Либеральная политика Екатерины II и Павла I по отношению к старообрядцам продолжалась и в царствование Александра I (1801-1825). В циркулярном письме всем губернским начальникам от 19 августа 1820 г. задачи правительства в отношении старообрядчества формулировались следующим образом: «Раскольники не преследуются за мнения их секты, относящиеся до веры, и могут спокойно держаться сих мнений и исполнять принятые ими обряды, без всякого, впрочем, публичного оказательства учения и богослужения своей секты... ни под каким видом не должны они уклоняться от наблюдения общих правил благоустройства, законами определенных»1. Считая Староверие сектантством, которое со временем должно быть полностью изжито, и называя послабления послепетровского времени «мнимыми правами» старообрядцев, правительство Александра I, тем не менее, не желало начинать новых гонений. В государственном законодательстве этого времени ярко выразился тот же принцип, по которому господствующая церковь решилась на учреждение единоверия - «терпимость без признания».
На практике же политика правительства выражалась в том, чтобы «не замечать» старообрядчества. Старообрядцы также не должны были лишний раз напоминать о своем существовании. Во избежание «оказательства раскола» они были лишены возможности ходить крестным ходом вокруг своих храмов даже на Пасху, а старообрядческие духовные лица не имели возможности вне храма носить подобающую их сану одежду. Они могли собираться на общую молитву, но так, чтобы никто их не видел, могли содержать моленную, но так, чтобы по виду здания или по колокольному звону нельзя было определить, что это именно храм. Однако несмотря на такое полулегальное положение, старообрядцы много строили: появлялись новые храмы и даже целые монастыри с многочисленными насельниками.
С началом правления Николая I (1825-1855) уже были забыты все помыслы о реформах и воцарилась неудержимая реакция. Старообрядцы лишились всех льгот, предоставленных им прежними царями: они снова были лишены прав гражданства и возможности открыто совершать богослужение на своей Родине. Вновь принимаются законы, лишающие староверов элементарных прав. С 1834 г. старообрядцам запрещено вести метрические книги (раньше выписки из них являлись юридическим документом и заменяли собой паспорт) — таким образом, староверы оказывались вне закона. Не признавались старообрядческие браки, а дети староверов являлись по законам того времени незаконнорожденными. Они не имели прав ни на наследство, ни на фамилию отца.
Правительством для борьбы со старообрядчеством создавались различные «секретные совещательные комитеты» с центральным комитетом в Петербурге, занимавшиеся слежкой и контролировавшие жизнь староверских общин с целью их подавления и закрытия. Комитеты состояли из губернатора, архиерея, председателя государственных имуществ и жандармского офицера. Само существование подобных комитетов и их совещания должны были оставаться в тайне.
С каждым годом «стеснительные меры против старообрядцев» только увеличивались: моленные и часовни, построенные и украшенные старообрядцами, стали отбирать и передавать единоверцам. В 1835 г. был издан указ о разделении старообрядцев на: 1) самых вредных, куда были отнесены сектанты и старообрядцы, не признававшие браков и молитв за царя; 2) вредных — все остальные безпоповцы и 3) менее вредных — поповцев.
Не только духовных лиц и церковнослужителей, но и видных мирян стали теперь без суда и следствия отправлять в ссылку и подвергать телесным наказаниям. Это касалось всех старообрядцев, в том числе и предпринимателей, начавших свои торговые обороты с самого издания екатерининской Жалованной грамоты городам (1785), людей, фабричная и торговая деятельность которых кормила и давала работу сотням тысяч подданных Российской империи. Законы 1846-1847 гг. запрещали староверам приобретать недвижимость и землю, вступать в купеческие гильдии, быть избранными на общественные должности. Целые старообрядческие селения были отданы под полицейский надзор.
Однако пиком николаевского царствования явилось беспримерное по своему вандализму разорение старообрядческих духовных центров. В 1841 г. были разорены и переданы единоверцам Иргизские монастыри. В 1853 г. вышел закон об упразднении «противозаконных раскольнических сборищ», в том числе скитов и монастырей, по которому были опечатаны алтари Рогожского кладбища, часть Преображенского монастыря была передана единоверцам, а Выговское и Лексинское общежительства вообще были закрыты и разорены. Под правительственный контроль были взяты Волковская и Малоохтинская старообрядческие богадельни в Петербурге, во исполнение новых «драконовских» законов «сотни молитвенных зданий были уничтожены, десятки тысяч икон, сего древнего достояния прадедов, были отобраны, огромную библиотеку можно составить из богослужебных и иных книг, взятых в часовнях и домах старообрядцев» 2. Хотя за Старую веру и не сжигали, как в XVII в., был случай, когда в землю зарыли живых, забитых до полусмерти староверов.
«Бог знает, — пишет историк, — до чего бы дошли эти гонения, если бы неудачная крымская кампания не заставила правительство сделать поворот во внутренней политике в сторону реформ»3, но и гонения не могли сломить последователе Старой веры. Росло и укреплялось старообрядческое купечество, появлялись известные на всю Россию династии купцов, промышленников и предпринимателей (Морозовы, Гучковы, Хлудовы, Рябушинские). «Они активно помогали строить новые храмы, богадельни, монастыри и скиты, их помощь и взаимовыручка внутри Старообрядчества были сильнее чиновничьего произвола»4.
В результате уже в царствование Александра II (1855-1881) были намечены, хотя и очень слабые льготы старообрядчеству. В 1864 г. царем был издан указ о «необходимости предоставить свободу в делах веры». В 1874 г. был издан новый закон о старообрядческих браках, которые стали заносить в особые метрические книги при полиции, и рожденных от таких браков считать уже законнорожденн
Наконец, 3 мая 1883 г., уже в царствование Александра III, появился закон об общем положении старообрядчества в государстве и его религиозных правах. Он подтверждал прежнее постановление 1874 г., отменявшее многие ограничения николаевского царствования, и даже предусматривал новые послабления. Старообрядцы получали гражданских прав: они могли заниматься промышленностью и торговлей, получать паспорта на общих основаниях. Кроме экономических свобод, разрешалось совершать «общественные моления и богослужения», в том числе в специально устроенных молитвенных домах, открывать новые молитвенные здания, но с разрешения обер-прокурора Синода и министра внутренних дел, ремонтировать старые, с разрешения губернатора, но запрещалось возводить колокольни.
В тех уголках Российской империи, где старообрядцы составляли большинство населения (на Урале, в Новороссии, Закавказье, Таврической и Архангельской губерниях), в выборах и занятии общественных должностей было разрешено участвовать и старообрядцам, однако с тем условием, чтобы их ставили «не на высокие должности, к тому же заместителями их должны быть православные или единоверцы». При этом за деятельностью избранных на общественные должности старообрядцев устанавливался строгий, неусыпный контроль.
Вместе с тем проповедь Староверия на Руси была по-прежнему запрещена. Закон 1883 г. указывал на опасность распространения «раскола»: «Пользуясь благоприятными условиями действования среди темной, невежественной массы раскольников, под густым покровом тайны, вне всякой гласности, вожаки раскола, с одной стороны, держат в деспотических руках всю духовную паству, а с другой стороны, являются пред лицом православного духовенства опасными соперниками, желающими на равных правах конкурировать с ними в делах духовного руководства русским народом»5. В этой связи признавалось, что старообрядчество - серьезная сила против деятельности правительства по «воссоединению с Православной Церковью заблудших и совратившихся в раскол».
За старообрядческими духовными лицами (наставниками и руководителями) закон не признавал их духовных званий, вследствие чего им запрещалось публично проповедовать свою веру. В официальном органе Синода «Церковном вестнике» откровенно заявлялось: «Если раскольникам разрешить действовать беспрепятственно, повсеместно открывать свои храмы, то древлее православие тогда расширится, а настоящее православие сузится, ограничится в своем объеме, и чего доброго займет подобное положение, какое оно занимает в наших западных окраинах».
Закон 1883 г. ограничивал также благотворительную и образовательную деятельность старообрядцев, которая рассматривалась как пропагандистская, преследовавшая цель «совращения в раскол». Была запрещена деятельность староверческих учителей и вся система обучения в староверческих школах. Однако эти школы и учителя продолжали, хотя и в глубокой тайне, свою деятельность. При этом поступление старообрядцев в гимназии и университеты было крайне затруднено. Учащиеся обязаны были посещать уроки Закона Божия, где, обыкновенно, велось не столько преподавание уроков, сколько злостная критика старообрядчества и старообрядцев, сопровождаемая ругательствами. При посещении учебных заведений архиереями учащихся заставляли подходить под их благословение, заставляли ходить на общую молитву с никонианами, в царские дни - в церковь и т.д. Разрешая «творить общественную молитву и исполнять духовные требы по их обрядам как в частных домах, так и в особо предназначенных для сего зданиях», закон 1883 г. запрещал именовать сами эти здания церквами. Закон хотя и дозволял «исправлять и возобновлять принадлежащие им часовни и другие молитвенные здания, приходящие в ветхость», однако «наружный вид зданий не должен быть изменяем», то есть «не должен иметь облика храма», ибо это было бы «публичным оказательством раскольнической веры». Распечатание старообрядческих скитов (монастырей) было категорически запрещено. Староверам запрещалось совершать крестные ходы и публичные процессии (публичное ношение своих икон, за исключением случаев погребения), ибо и это также рассматривалось как «акты публичного оказательства раскола». Во всей своей силе сохранялся строгий запрет на публичную проповедь Древлеправославия. Запрещалось вне домов и своих молитвенных зданий употреблять свои церковные облачения (иноческие и священнические одеяния), а также «публичное раскольничье песнопение на улицах и площадях».
В результате и этот закон, и без того весьма несовершенный, в следующий период был практически сведен на нет. Последнюю четверть XIX в. и начало XX в. (с 1880 по 1905 г.) Синод возглавлял печально известный обер-прокурор К. П. Победоносцев. Он был сторонником монополии новообрядческой церкви в духовной жизни и в этом видел «спасение» России. Свобода совести, утверждал обер-прокурор, приведет к тому, «что враги отхватят массами русских людей и сделают их немцами, католиками, магометанами и прочими, и мы потеряем их навсегда для церкви и отечества». К «прочим» и «врагам» относились и староверы, которых по-прежнему продолжали называть «раскольниками».
Учитывая, что староверы составляли к концу XIX в. по самым приблизительным подсчетам не менее десяти процентов населения Российской империи (порядка 15 миллионов человек), теперь, спустя столетие, можно с уверенностью сказать, что эта недальновидная политика царского правительства, в конечном итоге, завела Россию в тупик и привела к тем необратимым катастрофическим последствиям, которые потрясли в XX столетии не только нашу страну, но и весь мир.
1 Цит. по: Вургафт С. Г., Ушаков И. А. Старообрядчество. Лица, события, предметы и символы. Опыт энциклопедического словаря. М., 1996. С. 14.
2 Записка чиновника особых поручений по делам с П. И. Мельникова великому князю Константину Николаевичу
3 Макаров В. Е. Старообрядчество, его смысл и значение. Защита старообрядчества. М., 2003. С. 37.
4 Пашинин М. Б. К столетию указов 17 апреля и 171 1905 года о веротерпимости и свободе совести в Росси. Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 2004 год. С. 8.
5 Цит. по: Федоров В.А. Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период. 1700-1917. М, 2003. С. 226.
К.Я. Кожурин
Календарь Древлеправославной Поморской Церкви на 2008 год |