Прежде чем продолжать рассказ о нашей дальнейшей поездке, не могу не рассказать о швенчёнцах, ставших за несколько дней близкими людьми - Лидии Петровне и Павле Михайловиче Пузыревых. Это были первые староверы, с которыми довелось познакомиться в Швенчёнисе, в их теплом и уютном доме я провела два дня, и они же проводили нас  в дорогу. Сейчас, перебирая фотографии памятных мест и изумительных литовских пейзажей, я корю себя: ну почему сделано так мало фотографий людей, с которыми общалась и с которыми, буквально, сроднилась: сначала Пузыревых, потом Абрамовых. Теперь, вернувшись домой, понимаешь - ведь именно это было самым важным, самым дорогим, самым ценным в Литве...

 

И все же, начну рассказ, пусть и без множества иллюстраций.

 

 

 

Лидия Петровна Пузырева, или Лиля, как зовут ее все в Швенчёнисе, - потомственная староверка-поморка. Ее корни в России, в Питере. Первая мировая война забросила ее деда из Петербурга в Швенчёнис. Возможно, он вернулся бы назад, но грянула революция, в Россию его не пустили. Пришлось остаться в Швенчёнисе, благо, здесь жило немало своих, русских староверов-поморцев. Здесь и женился, взяв в жены староверку.  Вместе с женой работали в чесальне - чесали шерсть, валяли валенки. Тогда это ремесло было одним из самых распространенных в городе. Вскоре трудолюбивый старовер собрал достаточно денег, чтобы выкупить у хозяев чесальную машину. В 1922 г. открыли свое дело. Постепенно обживались, построили большой дом, растили детей.

 

Перед Второй мировой войной, когда к власти в Литве пришли Советы, вновь стало трудно. Новая власть установила огромный патентный налог, пришлось едва сводить концы с концами.  В доме их заставили потесниться: большую часть отдали советским офицерам. Может быть, это и спасло их: когда в 1941 семья Марковых (такова девичья фамилия Лили) попала в списки ссыльных, советские офицеры, успевшие увидеть, как тяжел труд в чесальне, заступились за семью.  В Сибирь их не сослали, а многие соседи оттуда не вернулись. 

 

После войны продолжать частное дело стало невозможно. Пришлось идти в артель. Чесальная машина стала "добровольным" паем.

 

 

 

Вместе с отцом, с десяти лет чесальщиком в артели работал и Петр Марков - отец Лидии Петровны. Чуть позже семье удалось купить немного земли. Это стало подспорьем: летом обрабатывали землю, зимой работали в артели: изготовление валенок - работа сезонная. 

 

Шло время, власть опять сменилась... После того, как Литва стала самостоятельной, вновь появилась возможность заниматься частным трудом. Петр Марков, который стал к тому времени пенсионером, решил забрать из развалившейся артели свой пай - чесальную машину. Но не тут-то было: пришлось снова выкупать ее. Выкупил, стал работать дома. Мастера знали, чесать шерсть несли к нему - были уверены, что работа будет сделана на совесть. И валенки тоже старались заказать у него.

 

Лидия Петровна жила в то время в Вильнюсе. Преподавала в школе, вышла замуж за старовера - Павла Михайловича Пузырева, растила сына и дочь. Были прихожанами Покровского храма. Но после того, как умерла мама, Лидия Петровна с мужем вернулась в Швенчёнис - нельзя было оставить отца одного.  

 

Жизнь изменилась коренным образом. Не было работы по специальности. Но они нашли себя в этой новой жизни. Начали свое небольшое дело, расширили и надстроили дом. Вместе с мужем, Павлом Михайловичем,  освоили и прежнее семейное дело: оба умеют чесать шерсть и даже валять валенки, хотя дело это совсем не легкое.

 

 

Историки изучают феномен староверческого предпринимательства, вспоминают Гучкова, Рябушинских, Морозовых, ищут разгадку. А я смотрела на эту пару, на их взрослую дочь, и думала: вот они - настоящие староверы-предприниматели сегодня. Да, не Гучковы и не Морозовы, но всем ведь быть миллионерами. 

 

Уже несколько поколений семьи живет здесь, и что только не пережито! Сменяются власти, границы, режимы... Не покидая Швенченис, они умудрились быть гражданами и Российской империи, и Польши, и  СССР, и  независимой Литовской Республики. Две мировые войны, бесчисленные перевороты и революции... А они живут, не ругая ни времена, ни власти, без ропота принимая то, что выпадает им в жизни, трудясь во славу Божию для своей семьи и окружающих. "Мы людям помогаем!" - первое, что сказала Лиля, когда я задала ей вопрос об их бизнесе. Наверное, в этом и кроется разгадка староверческого предпринимательства: дело - долг перед  Богом и людьми, именно так они воспринимают его.  И только потом - прибыль.   

 

Вот и валенки... Сейчас это дело дохода не приносит, да и редко можно встретить настоящую шерсть, которая подходит для валенок. Но семейное дело Пузыревы не бросают: тут и верность семейным традициям, и желание помочь людям. К ним постоянно обращаются с просьбой свялять валенки: для внуков, для детей. Порой ради этого  приезжают издалека. И они не могут отказать - семейная традиция живет... 

 

  

 

 

 

  Шерстечесальня. Нам ее открыл Павел Михайлович. 

 

 

 

 

Когда мы пришли в чесальню, старинная машина была разобрана. Точнее, с нее были сняты щетки - круглые валики разного диаметра, через которые проходит шерсть.  Павел Михайлович собрал машину, чтобы продемонстрировать нам, как она работает.

 

 

 

И вот она, эта знаменитая чесальная машина. Ей уже сто лет, а работает она, как новая.  У нас на глазах Павел Михайлович бросил в машину несколько клочков овечьей шерсти. Шерсть оказалась какой-то жесткой и колючей. Подумалось: "Что же это за валенки будут?"  Павел Михайлович включил машину, жесткие валики завертелись в разные стороны, шерсть то исчезала внутри, то появлялась на валиках, и вскоре вышла в шерстеприемник.  Вот это да! Из такой шерсти впору вязать оренбургские платки, а не валять валенки! Шерсть, больше похожая на нежный пух, стала мягкой, воздушной, светло-серой.

 

 

 

А Павел Михайлович продолжал рассказ...  Вот такие колодки используют при изготовлении валенок. Мы узнали много секретов этого старинного ремесла... 

 

 

 

 

А это - те самые валенки.  Таких я еще не видела. Мягкие, нежные, теплые. Носить их нужно с галошами или подшитые - иначе мягкая шерсть быстро износится. Но зато тому, кто носит их, не страшны ни морозы, ни артриты.  

 

 

 

Отцовскую и дедовскую традицию в этом доме хранят. А вот от мамы Лидия Петровна, как она сама говорит, унаследовала фантазию и умение творчески обновлять и использовать старые вещи. Это в полной мере проявляется в доме и на приусадебном участке Пузыревых. 

 

 

 

В саду то там, то здесь встречаются изысканные находки: сразу и не подумаешь, что все это - старые вещи, которым подарена новая жизнь.

 

 

 

А еще кругом - море цветов и зелени. И никаких садовников и ландшафтных дизайнеров:  все - от зеленых зарослей до рукотворного прудика - сделано руками талантливой хозяйки.

 

 

 

Вот такие они - Пузыревы. Уезжая из Швенчёниса, я словно покидала родных людей - так близки стали эти люди за каких-то два дня.