В связи с приближающимся 1150-летием Великого Новгорода в городском еженедельнике "Новгород", который издается администрацией города и бесплатно раскладывается во все почтовые ящики жителей Великого Новгорода, публикуется хронологический цикл исторических очерков "Новгородские седмицы", автором которых является археолог и историк Сергей Аксёнов.
Сергей Аксёнов
Годы 1647 – 1653. Последний бунт
Рубеж 1640-1650-х годов «отметился» в истории страны мощными мятежами и народными протестами. Накопившееся за период после Смуты недовольство политикой московского правительства выплеснулось в массовые бунты, поводом к которым в основном становились экономические причины. Начало было положено в Москве в июне 1648 года. Увеличение правительством налогов и сокращение жалованья «служилым людям» (стрельцам и подьячим) вызвало яростное негодование масс. Подогрел страсти и новый налог на соль, введённый в 1646 году. Попытка обратиться с челобитной к царю на выезде из Троице-Сергиевой лавры была безуспешной. Стрельцы растолкали народ, а тот ответил камнями. Поле некоторых уступок, в виде высылки из Москвы инициатора реформ Бориса Морозова, народ замирился. И тут-то начались аресты и казни зачинщиков. В 1650 году «очередь» бунтовать докатилась до Новгорода и Пскова.
«ПРЕЖДЕ МНОГИЕ ВЛАСТИ БЫЛИ, А СТАРИНЫ НЕ ПОРТИЛИ!»
Осознавая, что баланс интересов власти и народа в стране серьёзно нарушен, царь Алексей Михайлович решился на созыв в 1648 году специального собора, подготовившего к январю следующего года «Соборное уложение». В целом его правовые нормы были направлены на укрепление царской власти, защиту высших слоёв русского общества. А вот беглым крестьянам отменили срок давности сыска, что вновь вызвало возмущение народа.
Патриарх Никон. Портрет из книги «Титулярник». 1672 г.
Растущее недовольство в Новгороде было подогрето присылкой нового митрополита Никона, любимца царя. Будущий седьмой патриарх Московский и Всея Руси Никон родился в мае 1605 года под Нижним Новгородом в семье мордовских крестьян. В миру его звали Никита Минов (Минич, Минин). После смерти матери Никита сбежал из дому от злобной мачехи в Макариев Желтоводский монастырь.
Спустя восемь лет Никита вынужден был вернуться из монастыря к больному отцу, а в 20 лет стал священником и женился. Перебравшись в столицу, через 10 лет отец Никита пережил страшную семейную драму: в течение одного года у него умерли все трое детей.
Уговорив жену уйти в монастырь, он и сам принял постриг в Соловецком монастыре под именем Никон. Затем Никон «кочевал» по монастырям Русского Севера, а также бывал в столице, где в 1646 году сошелся с борцами за «истинное благочестие» – протопопами Иваном Нероновым и Аввакумом, а также Стефаном Вонифатьевым, духовником царя Алексея Михайловича. Вскоре Никона назначили архимандритом московского Новоспасского монастыря, где было родовое кладбище Романовых. Общение с царём стало частым, и карьера Никона пошла в гору. В 1648 году он стал митрополитом Новгородским, а это была первая по значению кафедра на Руси.
Прибыв в Новгород, уже в 1649 году новый митрополит задумал неслыханное – переделку храма Святой Софии. И здесь новгородцы впервые поднялись на защиту памятника старины. Об этом рассказывает известный русский историк XIX в. Сергей Соловьёв. «В Петров пост 1649 года мирские люди многие приходили к нему (Никону – С.А.) с шумом и говорили: «Прежде многие власти были, а старины не портили; мы тебе старого ничего в соборной церкви переделывать не дадим!» От митрополита пошла толпа к Св. Софии, подвези из церкви выбросили, мастеров, которые подвязывали подвези и сбирались столпы ломать, хотели бить, но те спрятались».
Уже на следующий год в Новгороде вспыхнул настоящий бунт. Поводом послужила продовольственная акция Москвы по закупке хлеба в новгородских и псковских землях для последующей продажи в Швецию. Этот хлеб, в объёме 30 тысяч четвертей ржи, должен был стать компенсацией за уход русского населения с оккупированных Швецией новгородских земель. Но неурожайный год и продажная политика столичных чиновников вызвали гневную реакцию новгородцев. При отсутствии хлеба для внутреннего потребления его стали обозами вывозить шведам! Причём, даже после введения запрета в начале 1650 года часть купцов всё равно продолжала вывозить хлеб, получая прямые разрешения из Москвы.
15 марта на площади у Земской избы собрались возмущённые новгородцы. «Подогревшись» слухами об очередном вывозе продовольствия, толпа рванула в Кремль. Легко опрокинув стрелецкие караулы, бунтовщики ударили колокольный набат. Во главе мятежа встали Иван Жеглов и Игнатий Молодожник. Тут же начались аресты и избиения иностранцев, а заодно и русских купцов, торговавших с «немцами».
Досталось и митрополиту, пытавшемуся урезонить возмущённый народ словами проклятия. «Я, богомолец ваш, вышел к ним и почал их розговаривать,— писал Никон 18 марта в донесении царю.— И оне меня ухватили со всяким безчинием, и в те поры меня бранили всякою неподобною бранью и ослопом (жердью – С.А.) в грудь торчма ударили и грудь розшибли и по бокам камением, держа в руках, и кулаки били».
Город разделился на две части. Восставшие группировались у Земской избы на Торговой стороне, а в Приказной избе на территории Кремля сидели воевода и митрополит, собиравшие агентурные сведения на бунтовщиков и ждавшие подмоги от царя. Провозгласив принцип круговой поруки «чтобы стоять крепко и никого не выдавать», зачинщики бунта тем временем пытались привлечь на свою сторону дворян и детей боярских.
В начале апреля к городу подошли войска под предводительством князя Ивана Хованского. Впустив их в город, организаторы восстания подписали себе приговор. Тут же был обезглавлен посадский человек Трофим Волк, ограбивший и избивший датского дипломата. А дальше по подробным спискам, составленным властями, начались аресты и наказания. Более 160 человек были биты батогами и кнутами и высланы из Новгорода. Так закончилось «новгородское дело», ставшее последним в истории массовым выступлением новгородцев против властей.
Поскольку бунт был прекращен почти бескровно, это значительно укрепило авторитет Никона в царских глазах. Уже в июле 1652 года Никон стал патриархом и энергично взялся за реализацию намеченных планов по реформированию церковной жизни.
НИКОНОВСКИЙ ОМОФОР
В роскошной коллекции древнерусского шитья, хранящейся в Новгородском музее, одним из шедевров является омофор, принадлежавший, по мнению специалистов, новгородскому митрополиту, а затем патриарху Никону. На церковном языке омофором называют длинную широкую ленту, украшенную крестами и другими изображениями. Она возлагается на плечи поверх одеяния священника так, что её концы свободно спускаются сзади и спереди. Омофор является напоминанием о пастырском долге священнослужителя и символически знаменует отбившуюся от стада овцу из евангельской притчи, которую «добрый пастырь» находит, возлагает на плечи и возвращает домой.
Фрагмент омофора патриарха Никона. Сер. XVII в. Новгородский музей-заповедник.
На омофоре патриарха Никона, происходящем из ризницы Софийского собора, на концах вышиты золотом и шелком Московский и Новгородский кремли. В вышивке представлены многочисленные святые, в том числе новгородские: епископы Никита и Нифонт, архиепископы Моисей, Иоанн, Евфимий и Иона.
Шит омофор сканью, шёлковыми, прядёными золотными и серебряными нитями «в прикреп». Специалисты классифицируют швы по следующим видам: «ягодка», «рядки», «разводняя клетка». Лики святых вышиты «атласным» швом. Надписи, контуры и детали одежд святых низаны жемчугом.
К сожалению, памятник золотошвейного искусства сохранился не в первозданном виде. На нем отсутствуют некоторые шитые композиции и каймы по краям ленты. Не исключено, что омофор Никона вообще собран из нескольких более ранних омофоров. Памятник был реставрирован в 1994–1998 годах Ю. Н. Рябовичевой в мастерской Новгородского музея.
«СМИЛУЙСЯ, ПОЖАЛУЙ»
1648 г. – «Там выстроен своеобразный замок в русской манере, окруженный белой стеной. К тому же город укреплен и природой, благодаря окружающим его горам и большим болотам. Места там плодородные, хороши сверх всякой меры. Есть там один из лучших сортов рыбы; на одну копейку дают рыбы в таком количестве и можно купить столько, что хватит на сытую еду, наверное, на троих. Рыбы изображены в гербе Новгорода. Злаков всякого рода, овощей, мяса и дичи в этом городе изобилие. К тому же город ведет большую торговлю медом и воском, снабжая ими всю страну».
Георг-Адам Шлейссингер (Германия).
«Полное описание Московии».
1650 г. – «Да он же околничей в Великом Новегороде у нас всяких чинов людей в ызбах печи печатал и в холодные дни топить изеб не давал, и в то, государь, время у нас малые дети перезябли и померли… Он же околничей князь Федор Хилков наговорил новгородцкого Никона митрополита, чтоб Никон митрополит на твой государев ангел на Алексеев день человек Божий нас всяких чинов людей весь Великий Новгород проклинал… Да он же Никон митрополит… взял себе каменщиков, Фетку со товарыщи, и хотел соборную церковь Софею Премудрость Божию рушить и столпы ломать. А та государь церковь состроена по ангельскому благовестию…
И вели, государь, нам дати свою государеву грамоту в Великий Новгород, что государь, твоя государева вотчина, Великий Новгород и новгородцкои уезд, в конечном запустении не стал, и нам бы холопям твоим и всяким жилецким людем в конец погинуть. Царь, государь, смилуйся, пожалуй».
Новгородская челобитная царю Алексею Михайловичу.
Новгород, 2008, 18 октября
|