Не секрет, что основной пафос церковной проповеди, когда она касается общественных проблем, носит, как правило, либо охранительный, либо отрицательный характер. Принято говорить о том, "как все плохо" в секулярном обществе, но не принято признавать внутренние церковные проблемы. Общеизвестна критика, которой Церковь подвергает пороки современного общества, обличая бесчеловечность рыночных отношений современного капитализма, при которых, разумеется, не забывают помянуть недобрым словом пресловутый Запад. Не менее общеизвестна критика российской системы социальных институтов. Но и та и другая критика оказывается абстрактной и вполне двусмысленной, так как сама Церковь не может похвалиться достижениями в социальной сфере. Более того, специфика деловых отношений в церковных организациях даже проигрывает в сравнении с тем, что есть в светском обществе.

Однако опять-таки, об этом почти никто не говорит. В светской прессе эта тема отсутствует, потому что извне она мало заметна, но в церковной прессе о ней молчат тоже – либо внутренней установке "не выносить сор из избы", либо из соображений элементарной боязни быть непонятым коллегами или начальством…

ПЦДРДМ здесь снова являет исключение. Соратник отца Петра, заместитель руководителя ПЦДРДМ Юрий Белановский откровенно признает, что просветительская и социальная деятельность Церкви хромает из-за того, что в церковных организациях наличествует тоталитарный менеджмент и отсутствует нормальная оплата труда. "В подавляющем большинстве случаев зарплата подвизающихся на церковной ниве людей для г. Москвы не превышает 200$, при прожиточном минимуме 300$ на человека и 600-700$ на семью… Система работает на неофитах, пока они не обретут потребность в заработке. То есть постоянно идет перезапуск системы с нуля: старые ушли и новые все начинают заново… Здесь действует принцип "во славу Божию": есть энтузиаст - ну пусть он работает, мешать не будем. Нет энтузиаста - ну что ж, нет - так нет... Церковь оказывается реально не заинтересованной в детской социальной работе…Крайне редки примеры, когда хотя бы 5% средств от дохода храма отчисляется на просветительскую и социальную деятельность… До сих пор распространена ситуация отсутствия финансирования даже воскресных школ"[18].

Подобная несостоятельность в сфере социального служения не обходится без последствий и для самой Церкви. Она влечет дополнительные внутрицерковные проблемы – так как люди, желающие посвятить себя служению на церковной ниве, оказываются сами социально несостоятельными. Речь, конечно, идет не о священнослужителях, а о мирянах. Последние оказываются перед выбором: либо отказ от систематической работы в Церкви, либо нищенское полумонашеское существование, не предполагающее создание семьи в силу отсутствия средств. Последнее обстоятельство наглядно показывает демагогичность многочисленных велеречивых заявлений, звучащих с церковно-общественных трибун, где говорят о том, "как важен институт семьи" и о том, что нужно побольше рожать… Юрий Белановский характеризует подобные громкие проповеди о семье и многодетстве как морализм и красивые слова, не учитывающие реальную жизнь конкретных людей[19].

Игумен Петр (Мещеринов) также обращает внимание на то, что призывы Церкви решать демографическую проблему не подкрепляются реальной помощью, приходы и общины сегодня не способны помогать многодетным и молодым семьям. Священник метко замечает, что "обязательный сбор с приходов денег на подарок местному архиерею проводится неопустительно, а регулярная поддержка многодетности или хотя бы ресурсы на создание при храме семейного клуба совершенно отсутствуют…  В нашей Церкви нет синодального отдела по вопросам семьи. Получается, например, что вопросы взаимодействия с армией и вооруженными силами для нас важнее, чем семья"[20]. Отец Петр предлагает отказаться от идеологизированной безответственной проповеди и призывов и обратить часть церковных ресурсов на деятельную помощь христианским семьям. "На уровне приходов и благочиний необходимо проводить практическую заботу о семьях и тратить на это не менее 5% доходов храма", - считает миссионер.

Византизм и подмена духовного националистическим

Еще одной подменой церковной жизни, на которую указывает отец Петр, является подмена духовных понятий националистическими. По мысли священника, Церковь должна, прежде всего, учить людей оценивать окружающую действительность с точки зрения Евангелия, а не какой бы то ни было идеологии. Дело воцерковления приходящего в Церковь человека так или иначе "связано с задачей переориентации человека с земного на небесное, с политического на нравственное, с плотского и падшего на духовное". Но наша наличная катехизация, как раз всячески потакает национал-патриотическому мифотворчеству, - считает отец Петр. Он обращает внимание в своих беседах, что "в проповедях, с амвонов, на разнообразных конференциях, круглых столах, симпозиумах, в частных пастырских беседах, в книгах, церковных газетах, журналах и радиопередачах звучит постоянный мотив: церковность - это патриотизм, державничество, борьба против глобализации, "так называемых" прав человека, противостояние либеральному индивидуализму, западной цивилизации"[21].

Отец Петр один из немногих сегодняшних священнослужителей Русской православной церкви, кто с тревогой обращает внимание на то, "Церковь опять становится идеологическим придатком государства; власть к Церкви порой склонна относиться "начальственно", Церковь к власти – нередко потребительски". Такие взаимоотношения свойственны именно имперско-охранительной идеологии, обозначенной еще Владимиром Соловьевым термином "византизм".  Но, по словам отца Петра, "византизм в наши дни – не просто идеология, но в некотором смысле духовное явление, носящее все признаки евангельского фарисейства", приводящее к тому, что мы оказываемся "способны предложить людям по большей части лишь византийскую оболочку Церкви и всякие схемы, а не Живого Христа"[22] (выделено мною – Б.К.) .

"1700 лет Церковь выполняла свои задачи в симбиозе с государством, точнее говоря, с империей. Огромный пласт церковной традиции возник на этой почве; идеология "симфонии" почти срослась с церковным учением. Но эпоха империй закончилась. Общество расцерковилось. Церковь неизбежно возвращается к образу существования, похожему на период до 313 года – к жизни христиан в языческом окружении и необходимости решать все церковные вопросы силами исключительно самой Церкви… Но мы ностальгически вцепляемся в церковно-имперскую идеологию, подменяя ею собственно церковное самосознание, – в чем и заключается одна из главных причин сегодняшней общественной слабости Церкви"[23].

Священник предостерегает, что "имперская идеология приводит к тотальной безответственности, так как в имперской системе жизни мы – не самостоятельные ответственные личности, а винтики самодовлеющего имперского механизма… А когда империя начинает существовать сама по себе, а люди, живущие в ней, сами по себе, – это приводит к внутреннему разложению общественного организма. При тесной исторической связи империи и Церкви такой процесс может происходить и в Церкви".

Реальной болезнью нашей сегодняшней Церкви миссионер считает "подмену катехизации политиканством", подчеркивая, что при такой подмене не свершается реального воцерковления приходящих к Церкви людей. "Более того, в человеке воспитываются совершенно антихристианские качества: ненависть, глупость, агрессия, превозношение, хвастовство, лицемерие, нравственный релятивизм и т.п."[24].

Игумен с сожалением отмечает, что подмена евангельского национальным сегодня хорошо видна и в содержании курсов Основ православной культуры (ОПК), превращая этот предмет в идеологию, "в заполнение той ниши, которая осталась свободной после крушения тоталитаризма в нашей стране". "К преподаванию предлагается не православная христианская культура, а курс державничества и патриотизма в "православной упаковке".  Считая такой предмет однозначно необходимым для сегодняшних российских школ, священник подчеркивает, что "при идеологическом подчинении церковного национальному становится невозможным то, что должно составлять основу "Основ православной культуры" – честный разговор о евангельских заповедях"[25] (выделено мною – Б.К.).  В националистических формулировках, в которые сегодня часто облекается церковная проповедь, православное христианство "сводится к примитивному земному зоологическому противопоставлению "свои – чужие"[26].

По мнению отца Петра, бесконечное шельмование Запада противоестественно с христианской точки зрения и вредно как таковое, так как отвлекает людей от реальных дел. Патриотизм должен проявляться не в ругани "врагов", а в заботе о своей собственной земле, своих домах, в которых мы живем. "Оглянемся вокруг себя. Вот наши подъезды — грязные, вонючие, изрисованные, с выбитыми стеклами, сожженными кнопками лифтов. Казалось бы — наш дом, чего уж ближе? А нам дела нет. Мы будем сквозь горы мусора аккуратно пробираться к своим железным дверям, и на кухне будем с горячностью говорить о кознях против России мировой жидомасонской закулисы, о том, что Запад развращает нашу молодежь... Простите, но эта молодежь — наши дети. Откуда они научились гадить в своих же собственных подъездах? Закулиса растлила? Не мы ли сами превратили нашу жизнь в грязь?"[27].