Главная » 2017 » Май » 5 » А.А.Андреева. Обращаясь к истории, мы объясняем настоящее и оберегаем от трагических ошибок будущее
06:13
А.А.Андреева. Обращаясь к истории, мы объясняем настоящее и оберегаем от трагических ошибок будущее

На днях прослушала лекцию С.А. Белобородова, приехавшего в Москву на несколько дней из Екатеринбурга, об истории староверия на Урале. Обычно при слове «лекция» у меня включается условный рефлекс - организм начинает готовиться ко сну, и только от лектора зависит, пребывать мне в этом состоянии, или будет место другому рефлексу – включится внимание, незамутненное сознание, желание все воспринимать, запоминать и в дальнейшем делиться этой информацией с другими. Это был как раз второй случай – лектор с высоким профессионализмом подавал информацию, постоянно держал нас в тонусе. Когда в конце он поблагодарил слушателей за неподдельное внимание к этой, специфической, надо сказать, теме, хотелось как раз ответить алаверды – очень много зависит от того, кто нам раскрывает какую бы то ни было информацию и как он это делает.

По «горячим следам» я поделилась с одним знакомым впечатлениями, сказала, что было очень интересно и мне хотелось бы что-то об этом написать. На что получила «холодный душ»: «Зачем тебе это надо, это раскольники, и вообще, это неинтересно никому!» И беда в том, что, я думаю, он не единственный в такой оценке. Поэтому, прежде чем поговорить собственно о лекции, мне захотелось сначала ответить моему знакомому (и тем, кто также мыслит) - в качестве небольшого предисловия.

Сейчас стали много говорить о том, что хорошо бы знать свою историю; в политических шоу оппоненты частенько друг другу кидают: «Учите матчасть!», призывая обратиться к историческим фактам. Действительно, многие события, происходящие с нами сегодня, корень их, зарождение проблемы искать надо гораздо раньше, и даже иногда не десятилетия назад отматывать, но бывает, что и века.

Очень ярко это прослеживается на примере раскола 17-го века (его называют «церковным», но, скорее, это более глобально - раскол русского народа). 17-й век породил 17-й год. Солженицын ясно проводит связующую нить между событиями 17-го века и 17-го года, называя это «трехсотлетним грехом», повлекшим за собой трагический для России 17-й год и последующие события. «С позиции и понимания веры, не кара ли это Божия, не причина ли постигших нас бед, не наказанье ли за старообрядцев?»

«Мы истоптали лучшую часть своего племени, обрекли лучшую часть народа на гонения, вполне равные тем, какие отдали нам возместно атеисты в ленинско-сталинские времена. 250 лет было отпущено нам для раскаяния, — а мы только и нашли в своем сердце: простить гонимых, простить им, как мы уничтожали их. Но и это был год, напомню, 1905-й — его цифры без объяснения сами горят, как валтасарова надпись на стене…»

А вот небольшая цитата из Соловьева B.C.: «Прежде, чем петровское правительство сгоняло силою на ассамблеи для увеселения по новой моде, правительство допетровское по почину церковной власти сгоняло силою в церкви на богослужение по новым книгам;
прежде чем сослали нескольких человек за русское платье, ссылали, мучили и жгли за русский крест, за русское произношение имени Христова» («Когда был оставлен русский путь и как на него вернуться?»).

Сейчас мы можем наблюдать некую волну появления интереса к проблеме раскола. Высшие политики встречаются с представителями старообрядчества (буквально на днях состоялась встреча митрополита Корнилия с Президентом России); не редкостью стали богослужения по старому обряду, в т.ч. возглавляемые вл. Илларионом.

Думается, что не археологическое любопытство тому виной. На раскол начинают смотреть как на событие, которое может повториться. Это может произойти в других формах, под другими лозунгами, но, как сказал Валентин Григорьевич Распутин, «на схожих основаниях, близких к тому, что староверы в отношении к себе называли «остальцами отеческого благочестия».

«История — сокровищница наших деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение для настоящего, предостережение для будущего» (Сервантес).

Нельзя просто закрыть глаза на свою историю, сказать, что, не будем это читать, не будем это публиковать, потому что это раскольники, и мы не хотим о них ничего знать и ни в чем не хотим разбираться - они не заслуживают нашего внимания. Ярлык повешен и печатью припечатано. Но, на мой взгляд, очевидно, что раскол 17-го века – это событие, требующее внимательного изучения и осмысления. «Пока не выпросим у староверов прощения и не соединимся все снова — ой, не будет России добра» (А.И. Солженицын).

Такое получилось у меня предисловие, а теперь, собственно, о лекции.

Разговор начался с того, как старообрядчество появилось на Урале. Есть мнение, что первыми расколоучителями там были огнепальный протопоп Аввакум и монах Иосиф Истомин, но это не так. Верхотурье они проезжали, отправляемые в ссылку, но, конечно же, за неделю, на которую они там останавливались, обратить особо никого бы не успели. Кто же они, вожди сибирских староверов, самые «лутчие» люди?

По убеждению лектора, теми самыми родоначальниками, от которых берет свое начало староверие на Урале, являются, как минимум, три личности.

Старец Авраамий Венгерский. Боярский сын, он принял иноческий постриг в Троицком монастыре (ныне это Ханты-Мансийский округ), неоднократно ездил в Москву «бить челом» о монастырских нуждах. Так случилось, что очередная его поездка совпала с рубежным для истории Собором 1666-го года. Вернулся на Урал он уже ревностным старообрядцем. В монастыре задержался ненадолго, пришлось уйти на монастырскую заимку, которая вскоре получила репутацию гнезда раскола во всем Зауралье. Царские власти послали туда своих людей, старцу пришлось уйти еще дальше, в болота. Сейчас это место в сибирской тайге - Авраамиев остров - почитают святым. Шесть часов нужно добираться туда по болотам. Гнус, мошкара, черные гадюки, греющиеся на солнце, потревоженные непрошенными ходоками, разлетаются в разные стороны. Болотные километры нескончаемы! Такие вот паломничества ко святым местам у староверов – совсем не похожие на наши комфортные путешествия – только самые стойкие решатся. Со времен старца Авраамия остались замечательные памятники: источник с абсолютно чистой родниковой водой; грандиозная огромная сосна с окошками-иконами (на коре дерева делался небольшой надрез, в неё вставлялась икона. Дерево продолжало расти, кора затягивалась и закрывала эту икону по краям, как киот. Получался природный иконостас). Посреди болота лежит плоский моленный камень размером с двухэтажный дом. На верхушке этого камня огромное углубление, для местных староверов это след Богородицы. Там скапливается водичка, и ее потребляют как святую. В 1702-м году на этом острове престарелый Авраамий все же был арестован –«связная» старца под пытками показала потаенное место. Его перевезли в Тобольск, но через некоторое время он «неведомо куда исчез» - благочестивые почитатели помогли ему бежать. Похоронить себя завещал Авраамий на этом острове, рядом со своим ближайшим другом и соратником, чёрным попом Иваном – Иванищем, которого лектор назвал вторым лицом в уральском староверии. В монастыре было у него послушание эконома, но как только старец Авраамий ушел оттуда, так и Иванище ушел за ним следом, сначала на заимку, затем в тайгу - на остров. Среди огромного болота решались вопросы, которые на несколько веков определили судьбу сотен тысяч людей.

Третий персонаж, на взгляд лектора, одна из самых харизматичных личностей той эпохи, это священник Доментиан, служивший в Знаменской церкви Тюмени. Он сошелся с сосланными в Сибирь романовским попом Лазарем и патриаршим иподьяконом Фёдором Трофимовым. В результате священник Доментиан обратился в очень ревностного старообрядца. Вскоре всех троих отправили в ссылку, в Пустозерск. Судьба дьяка Фёдора и попа Лазаря закончилась трагически – им резали языки и сожгли.

«Русская инквизиция: потеснение и разгром устоявшегося древнего благочестия, угнетение и расправа над 12-ю миллионами наших соотечественников, жестокие пытки для них, вырывание языков, клещи, дыбы, огонь и смерть, лишение храмов, изгнание за тысячи верст и далеко на чужбину — их, никогда не взбунтовавшихся, никогда не поднявших в ответ оружия, стойких, верных древлеправославных христиан, их, кого я не только не назову раскольниками, но даже и старообрядцами остерегусь, ибо и мы, остальные, тотчас выставимся тогда всего лишь новообрядцами» (А.И. Солженицын).

«Со старым обрядом осталась наиболее сильная, волевая и энергичная часть русского народа, старообрядческое движение объединяло миллионы русских людей самой высокой пробы. Несмотря на жесточайшие преследования и дискриминацию...» (Т.Д. Соловей, доктор исторических наук, профессор, истфак МГУ им. М.В. Ломоносова)

Поп Доментиан высказал притворное покорствие никоновским реформам, был прощен и освобожден. Через несколько лет он был рукоположен в иноки с именем Даниил в той самой пустыни, где обосновался старец Авраамий. Поп Доментиан организовал в 1678-м году пустынь на речке Березовка. Туда стали стекаться люди, привлеченные его горячей проповедью. А уже через год состоялась знаменитая Березовская Гарь. В огне сгорело, по разным источникам, от 1000 до 1700 человек. После Березовской Гари самосожжения заполыхали по всему Уралу. За 10 лет с 1679 по 1689 по разным подсчетам на Урале сгорело от 3-х до 5-ти тысяч человек – десятая часть всего населения (все население края тогда составляло примерно 50 тыс. человек). Власти очень сильно обеспокоились. Но не от того, что хотели спасти старообрядцев, а от того, что старообрядцы им были важны как налогоплательщики. Власти пытались играть на опережение, схватить лидеров. Но не всегда им это удавалось. Некоторым лидерам удавалось устроить по несколько самосожжений, но, в конце концов, все они заканчивали свою жизнь, как правило, в огне.

Люди совершенно искренне верили в то, что именно так они могут спасти свою душу. Но есть еще момент, на который не принято обращать внимания, потому что он не духовный. Дело в том, что горевшие люди были крестьянами. А на крестьянство власти давили нещадно, выжимая из него все соки - для жизни ничего не оставалось. Поэтому самосожжения можно считать еще и протестом людей, которым терять было нечего.

Но были и те, кому было что терять, и от старой веры они отшатнулись. Среди них немало было священнослужителей. Одно дело сидеть на тепленьком приходе, а другое - потерять свое общественное положение, а то и саму жизнь. Поэтому мало было священников у старообрядцев Урала и Зауралья в семнадцатом веке. На территории, которая сопоставима по размеру с Великобританией, у приверженцев старой веры (а их было несколько десятков тысяч) не было ни одного священника.

На Урал начали переселяться поморцы – старообрядцы поморского согласия. Гаврила Семёнов Украинцев перебрался с Выги, где был одним из руководителей Выговского общежительства. На Урале он дослужился до должности приказчика господ Демидовых, был их доверенным лицом. Но это не мешало ему активно пропагандировать старообрядчество. Именно он основал в небольшом городке Невьянске поморское общежительство на 200 человек. Помимо Невьянска возникло ещё несколько поморских центров. Поморцы в 20-е годы 18-го века занимали господствующее положение в староверии на Урале. А потом случились события, в результате которых ситуация изменилась.

В 1710-е годы церковные власти активизировали поиски старообрядческих скитов в Поволжье (Керженец, Ветлуга). Руководил этим епископ Нижегородский Питирим. По старообрядцам было нанесено несколько серьезных ударов. Пытаясь защищаться, десятки тысяч старообрядцев побежали. Грандиозная, но пустая территория – Урал: на многие десятки и сотни километров можно было не встретить ни одного человека. На территории в 2,5 тысячи квадратных километров (как Люксембург) не существовало ни одного храма, не было ни одного никонианского священника, не было ни одного административного начальника. И старообрядцы начали активно переселяться, основательно заселив эти пустующие территории.

Лектор рассказывает такую историю, отражающую масштаб заселения. В 1732-м году в места по реке Висим был послан переписчик. За каждым поворотом речки он находил селения. По его подсчетам, на небольшом отрезке было 360 домов (масштаб поселения можно подсчитать, даже приняв минимум, если в каждом доме жили 4 человека), мукомольные, кожевенные мельницы. Но людей он там почему-то не нашёл. Конечно же, они были предупреждены и отходили в лес на время переписи.

В нашей семейной библиотеке есть «Каменный пояс» Федорова. Будучи ребенком, заинтересовавшись странным названием, я спросила бабушку, о чем книга. Т.к. была еще мала, то особо развернутого ответа не получила, поняла только, что что-то связано с железом на Урале, но такую исчерпывающую бабушкину эмоциональную характеристику главных героев помню до сих пор: «Демидовы были хозяева! У-ух, какие!» Надо сказать, что мои предки – старообрядцы. Чтобы сохранить веру, в 17-м веке они были вынуждены бежать в глубину глухих болотистых гуслицких лесов. В дневнике игумена скита "Иосиф на камне" было записано: "Род гусляков древен и славен бысть, повелся он от непокорных бояр и стрельцов". "Гуслицы - это единственный край в России, где население поголовно грамотно и не представляет из себя типичной русской глухой провинции". В 70-е годы 18-го века Демидов выкупил треть Гуслиц и переселил на Урал 635 гусляков.

Демидовы, Никита и его сын Акинфий, родоначальники династии, сделавшие для развития горного дела на Урале грандиозно много, оба были тайными старообрядцами. Об этом особо не говорится, но судите сами. Демидовы активно спонсировали Выговское общежитие, целые обозы уходили туда с Урала (деньги, колокола). Перед кончиной сестра Демидова уехала в Выго-Лексинский монастырь. За те 22 года, которые стоял у правления демидовской империи Акинфий, на 16-ти заводах не было построено ни одной церкви (т.н. официальной), но на каждом была старообрядческая молельня на 1-2 тысячи человек. На вопросы, в чем дело, он оправдывался тем, что то у него нет средств, то у него нет людей, то нет времени. На демидовских заводах более 50 % ключевых должностей, занимали старообрядцы. На вопросы почему, он ссылался на то, что они грамотные.

Старообрядцы строили свою Церковь по канонам. Т.к. единственный епископ, который не принял реформы патриарха Никона - епископ Коломенский Павел был к тому времени умерщвлён, и у старообрядцев не было трехчинной иерархии, то взамен института архиерейского они завели институт старейшинства: иноческого и священнического. Из равных назначался первый, старший над всеми беглыми попами, бежавшими от господствующей Церкви.

Интересную историю привел лектор о беглом попе Севастьяне, жившем в Нижнем Тагиле. Когда случился грандиозный поиск старообрядческих священников, инициированный Тобольским митрополитом, черный поп Севастьян был захвачен. Его обвинили в колдовстве: «Поп Севастьян девку Настасью обволшествовал таким образом, что она, когда его видит, паки изумлена бывает». Как только население Нижнего Тагила узнало об аресте, то там чуть ли не революция разразилась. Попа силой отбили от властей и спрятали.

Важнейшую роль играли скиты. Они всегда создавались рядом с каким-либо поселением. Старообрядцы, жившие в поселении, давали скитникам всё необходимое для жизни. А скитники молились за них.

Лекция сопровождалась презентацией. На экране - падающая башня, но не Пизанская. При ее строительстве поплыл грунт, она стала крениться и рабочие по ходу исправляли ее наклон. По этой башне можно опознать Невьянск - резиденцию Демидовых. В Невьянске находился господский дом, в 100 метрах от него поморское общежитие на 200 человек, старообрядческий монастырь. Невьянск был одним из трех важнейших центров уральского староверия. В 30-40-е годы 18-го века в Невьянске проживало 5 тыс. человек, 4 из которых были старообрядцы. Вокруг города существовало 15-17 общин, которые считали Невьянск своим духовным центром. До той поры, пока Акинфий Демидов был в силах, власти не совались в Невьянск совсем. А вот в 1750-м году, уже после смерти Акинфия, старообрядческий монастырь разогнали, разгромили и полностью уничтожили.

Второй центр беглопоповского староверия на Урале - это Нижний Тагил. Нижний Тагил по размерам был значительно больше Невьянска. Лектор показывает фотографию тагильской старообрядческой «часовенки», вмещавшей в себя более 2,5 тысяч человек - по масштабам она сопоставима с Исаакиевским собором.

Третий центр - это столица, крупный город Екатеринбург, единственный в нашей стране, получивший статус горного. Во времена Василия Татищева старообрядцев там не было. Но рядом с Екатеринбургом находился маленький населенный пункт на берегах озера Шарташ. Там жили староверы. Шарташ был расположен на перекрестке торговых путей, богател и скоро стал составлять конкуренцию купцам Екатеринбурга. В начале 19-го века из 56 купцов Екатеринбурга 40 уже были старообрядцами – они переехали в Екатеринбург из Шарташа. Вскоре на многих важных административных постах стояли старообрядцы. Они также были старообрядческими старшинами.

Лектор показывает несколько фотографий домов, в которых проживал тот или иной старшина. «Хибарки», как он их назвал, «хижинки». На фотографиях огромные, 3-х-4-х этажные дома изысканной архитектуры.

Особняк Льва Ивановича Расторгуева на Вознесенской горке; до сих пор стоит, долгие годы в нём был Дворец пионеров. Сохранилась домовая церковь. Рядом фотография самого Расторгуева – орел. Лев Иванович сколотил свое немалое состояние на винном откупе, объявил себя купцом первой гильдии (для этого нужно было иметь капитал не менее 50 тыс. золотом), но занялся не виноторговлей, а за 4 года скупил целый горный металлургический округ. Его отец был бургомистром Вольска под Саратовом; все монастыри на Иргизе находились под его кураторством. Очень интересна следующая информация. На Иргизе были крупные старообрядческие скиты, монастыри, которые с распростертыми объятиями принимали беглых попов со всей Руси. Как сказал лектор, «из песни слов не выкинешь – монастыри занялись бизнесом, торговали беглыми попами». Рядом с Никольским монастырём существовала целая Слободка, населённая старообрядческими беглыми попами. Они ждали там своего часа - за ними приезжали «покупатели», платили монастырским старцам определенную мзду, забирали священника и увозили его в свои края. Лев Иванович Расторгуев непосредственно в этом участвовал: на Урале появилось довольно много беглых попов, в Екатеринбурге, к примеру, в то время их насчитывалось до шести одновременно. В 40-е годы 19-го века Иргиз перестал существовать как старообрядческий. Монастыри были насильно переведены в единоверие. Но просуществовали недолго - люди ушли из них. Насильно мил не будешь.

Следующее фото - Григорий Зотов, еще один старообрядческий старшина и рядом фото его 4-х этажного особняка, «нехилого домика», как назвал его лектор. Зотов из низкого сословия, но достиг небывалых высот, потому что во многом был очень талантлив. Он женился на дочери Расторгуева и после его смерти стал руководить его горным округом. Зотов был лично знаком с императором Александром Первым, который сказал о нем так: «Если бы у меня было хотя бы десяток таких администраторов, как этот мужик, я бы перевернул Россию». После смерти Александра I Зотова обвинили замешанным в убийстве двух рабочих на заводе (дело курировал сам Николай I) и сослали в Кексгольм (ныне Приозерск), до которого он, впрочем, не доехал, а по слухам, видели его впоследствии в его петербургском дворце, где он на балконе попивал чаек.

Еще несколько фотографий старшин и их особнячков. Эти люди руководили старообрядческим обществом на Урале до сороковых годов 19-го века. Старшины приглашали того или иного попа; решали, какому старообрядческому монастырю развиваться, а какому нет; давали деньги на храмы.

Несколько фотографий старообрядческих церквушек в Екатеринбурге, часовня в Висиме (в этом городе родился писатель Мамин-Сибиряк). Фотография сделана зимой, и то часовенка почти не видна. А что будет летом, когда все оденется в листву? Лесовщик в трех метрах пройдёт и не увидит.

У многих общин в 18-м веке стали появляться свои святые места (после раскола господствующая Церковь все святые места считала своими), на них начались паломничества. В основном, это были могилки праведников, схимников. По сибирской тайге много таких потаенных мест, могилок, поклонных крестов. Могила инока Павла, матушки Платониды, Ефрема Сибиряка, схимника Максима... Есть местные святые места, а есть святые места общеуральского значения. Поход к святым местам не обязательный элемент старообрядчества, но это очень сплачивало общину, давало почувствовать себя членами огромного мира со своими законами, правилами, этническими нормами. На этих святых местах люди встречались, знакомились, общались.

Но в 19-м веке всё выглядело уже совсем по-другому. Уже нет крупных часовен, нет беглых попов, нет тех влиятельных купцов. Почему? В 1838-м году императорским указом (Николай I) было заявлено, что если кто из староверов начнет записываться в гильдии - таковым отказывать. Для очень многих это оказалось серьезным ударом. С 1 января 1839-го года возле екатеринбургской ратуши выстраивалась очередь купцов, которые желали записаться в единоверие, потому что единоверцам разрешалось быть купцами, а старообрядцам нет. Второй удар по уральскому староверию был нанесен в 1845-м году, когда официально было запрещено старообрядцам занимать административные должности. Все приказчики, руководители заводов и др. были вынуждены перейти в единоверие. Первые поколения, перешедшие в единоверие, по сути, оставались старообрядцами. А вот их потомки уже были единоверцами в привычном нам понимании.

В Екатеринбурге в середине 19-го века существовало две общины единоверцев. Они друг с другом абсолютно не общались, даже открыто враждовали. Единоверие появилась в 1799-м году; в 1803-м году в Екатеринбурге была построена единоверческая церковь, при ней образовалась община. А вторая община состояла как раз из старообрядцев, перешедших в единоверие вынужденно. У этих общин даже кладбища были разные.

Теперь, когда не стало старшин (уровень старшины теперь опустился до уровня церковного старосты), не стало беглых попов, большое значение стали играть духовные отцы и наставники. Наставники, надо сказать, появились раньше. Священники в силу своей малочисленности не могли окормлять весь Урал и поэтому в отдаленных общинах появились люди, которые брали на себя обязанности священника и в службе, и о духовном могли потолковать. Когда священников совсем не стало, наставники вышли на первый план. Они стали руководить духовной жизни общины. Исповедоваться ходили к духовным отцам, зачастую духовный отец это было не одно и то же, что наставник. Вплоть до середины 19-го века эти должности исключительно мужские. Но со второй половины 19-го века женщин-наставниц становится больше, чем наставников-мужчин. Матрёна Попова из Висима - в народе ее называли «отец Матрентий». Женщина двухметрового роста, очень энергичная, создала собор в Висиме, вела оживленную полемику с миссионерами официальной Церкви, привлекала в свой собор много спонсоров.

Современное положение безпоповского старообрядчества на Урале плачевно. Самая большая старообрядческая часовенная община на большие праздники собирает около 200 человек. В некогда могучих, крупнейших центрах ситуация ещё хуже. В Невьянске общины вообще уже нет, где-то они находятся на грани полного развала; в Екатеринбурге ещё как-то пытаются жить. Екатеринбургские поморцы пришли к властям просить здание под молельный дом. Им было предложено разместиться в одном из приделов «никонианской» церкви. Можно себе представить, что это означает для поморцев!

В советское время произошла серьёзная потеря исторической памяти. Потомки старообрядцев не совсем понимают свои корни и источники. Есть в Екатеринбурге господин Козицын, руководитель металлургической компании, меценат. Он построил много храмов для официальной Церкви. Род Козицыных – это могучий старообрядческий род безпоповцев часовенных, и если бы пращуры узнали о том, что их потомок будет помогать никонианской Церкви, они, по словам лектора, не дали бы возможности господину Козицыну вообще родиться.

Замечательный лектор - Белобородов Сергей Анатольевич, окончил исторический факультет УрГУ по специальности историк-архивист. С 2003 г. преподаватель кафедры археологии, этнологии и специальных исторических дисциплин. Автор более 150 научных и научно-популярных работ по истории Урала, книжности, истории старообрядчества, иконописанию.

Сергей Анатольевич делится воспоминаниями: «Когда мы только начинали исследования, были сомнения: а осталось ли вообще что-нибудь? Но уже первые поездки, первые разговоры, первые контакты со старообрядцами показали, что не только что-нибудь, а целые сокровища сохранены ими. В настоящее время в Уральском университете существует лаборатория археографических исследований, а при ней древлехранилище, в котором собрано около 6-ти тысяч памятников древней книжности, начиная с 15-го по 21-й век. Все они получены у старообрядцев. Именно старообрядцы сохранили традиции. Когда они переселялись на Урал, то везли с собой самое ценное: жен, детей, книги и иконы. Всё. Остальное они бросали».

«Удивительно талантливый народ! Могли все делать. И иконы лили. И книги переписывали, печатали. Сохранили старинное искусство одноголосного пения по крюкам. Вот бы о чем вспомнить телевизионщикам! Вот бы что показать – а не то, с кем спит – или только еще планирует переспать – та или иная звезда… А показать народу у старообрядцев есть что. И мы можем многому у них поучиться – хотя бы тому, как отстаивать и веру свою, и свое достоинство вопреки всему» (В.В. Жириновский).

В старообрядчестве насчитывается от 70 до 100 согласий и толков и каждый из них имеет собственное название. К примеру, есть сидяки. Моленный дом, лавки, стол. Люди садятся, и мало-мальски грамотная старушка читает Евангелие. И все, никаких других книг для богослужений они не знают. Это как раз тот момент, когда прервались исторические традиции. Они помнят, что они старообрядцы, но сделать ничего не могут.

Основные согласия – это федосеевцы, поморцы, часовенные, спасовцы. У безпоповцев всегда было критическое отношение к белокриницкой и новозыбковской иерархии.

Новозыбковская церковь самая молодая, моложе всех остальных. В 1923-м году епископ Никола Позднев решил возглавить одно из течений по линии старообрядчества. Скоро к нему прибился ещё один епископ, осознав заблуждение никонианской Церкви, добровольно присоединился в сущем сане. Но часовенные Николу за епископа не признают, т.к. крестили того обливанием. Часовенные всегда очень высоко оценивали истинное крещение троекратным погружением.

Сейчас самая мощная и значимая структура в старообрядчестве - это белокриницкая митрополия. Именно она, так случилось, является сейчас визитной карточкой старообрядчества в России, да и в мире.

Закончить статью хотелось бы следующими словами нашего русского писателя В.Г. Распутина: «Россия начала, слава Богу, понимать, что борьба с расколом обошлась ей
дороже всех войн, начиная с «Отечественной войны» 1812 года, Крымской, и кончая
турецкой, что в войне с расколом Россия потеряла не пять и не десять миллионов
людей, а «тьмы тем». Еще хочу заметить, что Истина не может находиться
большинством голосов, считающих себя правыми. Вспомним, что Христа распинали
большинством голосов иудеев, а революция 1917 года также была принята большевиками — большинством съезда рабочих-депутатов. Мы видим, что этот раскол тянется до сегодняшнего времени, но уже и православные русские плачут о былой славе Святой Руси не на полях сражений, а в мирном святом устроительстве Земли Русской. Александр Исаевич Солженицын, до того, как его «убрали» с телевидения, на всю страну громогласно повторял: «Берегите пример со старообрядчества, в нем правда, сила и спасение Руси».

P.S. Огромная благодарность Максиму Борисовичу Пашинину, руководителю Культурно-Паломнического Центра имени протопопа Аввакума, периодически знакомящего нас с лучшими знатоками старообрядческой истории, и организовавшего (при содействии Издательского отдела церкви свт. Николы на Берсеневке, где, собственно, прошла лекция) встречу с Белобородовым С.А.

Андреева А.А.,

Руководитель Издательского отдела церкви свт. Николы на Берсеневке

Категория: События и комментарии | Просмотров: 811 | Добавил: samstar2
Всего комментариев: 1
1 glrem  
0
Сноски лжеца Солженицына давать, что беса поминать.

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]