Церковная реформа середины XVII века по мысли ее вдохновителей – царя Алексея Михайловича и патриарха Никона была должна способствовать достижению духовного единства между русскими, малорусами, белорусами и греками. В будущем это единство могло стать основанием вселенской православной империи – новой Византии со столицей в Москве. Однако, как мы знаем, реформа привела к расколу Русской Церкви, духовной смуте и ряду восстаний, создавших угрозу целостности Московского царства.
Малорусские и белорусские ученые монахи, приглашенные в Москву для работы над новыми богослужебными книгами, в большинстве своем были тайными или явными католиками, униатами и протестантами. С собой они привезли соответствующие взгляды. И уже к началу XVIII столетия в русских городах и монастырях распространились разнообразные ереси, например, хлебопоклонная и хлыстовская.
Не сохранили духовного единства и противники церковной реформы – старообрядцы, староверы, древлеправославные христиане. К концу XVII века старообрядчество разделилось на два течения – поповство и беспоповство. Причиной разделения стало учение о Церкви и ее таинствах.
Беспоповцы считали, что на земле воцарился антихрист. Сначала его видели в патриархе Никоне, затем в Алексее Михайловиче, Петре Алексеевиче и последующих правителях. С воцарением антихриста начали исполняться пророчества Апокалипсиса: Церковь взята на небо, благодать оставила грешный мир, таинства упразднились, близок конец света.
Кроме того, к концу столетия умерло большинство священников, рукоположенных благочестивыми епископами, жившими до антихриста Никона. А своего архиерея для рукоположения новых священников у старообрядцев не было.
Тогда часть староверов решила устраивать свою жизнь без попов, отчего и получила наименование беспоповства, беспоповцев. Из своей среды они выбирали особо уважаемых мирян – духовных наставников, которым доверяли совершение двух «нужнейших» таинств – крещения и исповеди.
Шли годы, десятилетия, а конец света, обещанный беспоповскими проповедниками, не наступал. Люди продолжали жить обыкновенной жизнью – создавали семьи и рожали детей. Но как относиться к тем, кто женится и выходит замуж без церковного венчания? Истинных священников нет, венчать браки некому, а сожительство, не благословенное Церковью, с точки зрения канонов православия является блудом – смертным грехом. Неужели большинство беспоповцев живет и умирает во грехе?
В XVIII веке среди беспоповцев возникло и распространилось учение о том, что миряне могут благословлять браки. Это противоречило правилам и обычаям Церкви, поэтому беспоповство разделилось на два направления – брачное (тех, кто признавал брак, совершенный духовным наставником) и безбрачное (тех, кто отрицал такой брак).
Впрочем, каноны Православной Церкви не дозволяют мирянам не только благословлять брак, но и совершать крещение, и принимать исповедь. Для этого существует священство. А где старообрядцу XVII-XVIII столетий взять благочестивого попа, если на Руси не осталось ни одного епископа, сочувствующего старой вере? Епископ Павел Коломенский и Каширский – единственный архиерей, выступивший против богослужебных реформ, мученически погиб в 1656 году.
Те старообрядцы, что не мыслили полноценной духовной жизни без священства, стали принимать в свои общины попов, рукоположенных епископами-новообрядцами. Таких староверов стали называть поповцами или беглопоповцами, ведь они принимали «беглых попов» – священников, бежавших от своих архиереев и скрывавшихся от властей.
Свой епископ появился у поповцев только в 1846 году, когда к старообрядчеству присоединился греческий митрополит Амвросий (Паппа-Георгополи, 1791-1863). Его торжественное присоединение произошло в Белокриницком монастыре, тогда находившемся на землях Австрийской империи (ныне Черновицкая область Украины). Староверческую церковную иерархию, начавшуюся митрополитом Амвросием, называют Белокриницкой иерархией.
Старообрядческие сообщества часто называются согласиями. Например, Белокриницкое согласие, брачное Поморское согласие, безбрачные Федосеевское и Филипповское согласия. В разговорной речи это наименование используют и верующие, но в научном обиходе оно представляется нежелательным. Ныне большинство староверческих сообществ называется Церквами.
Никогда не существовало точной статистики старообрядчества. В Российской империи светские и духовные власти боролись со «зловредными раскольщиками», поэтому в казенных бумагах численность староверов из года в год занижалась, что должно было свидетельствовать об усердии царской полиции и синодального духовенства. В чиновничьих отчетах численность старообрядцев исчислялась сотнями тысяч. Но, скорее всего, ближе к действительности находящиеся в дореволюционных книгах сведения, что старую веру исповедовала треть русского народа.
Согласно переписи 1897 года в России проживало более 55 миллионов великорусов. Значит, из них более 18 миллионов человек были староверами.
До сих пор старообрядчество иногда называют «многомиллионным». Но, к сожалению, это определение далеко от действительности и в наши дни звучит как издевка. Пережив вместе с русским народом все войны и революции ХХ века, большевицкие гонения, уничтожение деревни, раскулачивание и расказачивание, староверие прискорбно умалилось. Пагубно сказался на нем и демографический кризис, ныне переживаемый Россией.
Не существует достоверной статистики современного старообрядчества. Единственным более-менее надежным источником можно считать энциклопедию «Народы России» (М., 1994).
В ней написано, что самым крупным староверческим сообществом является Русская Православная Старообрядческая Церковь (Белокриницкое согласие) – около миллиона последователей в республиках бывшего Советского Союза. Предстоятель Церкви носит титул Митрополита Московского и всея Руси. Его резиденция находится в Москве на знаменитом Рогожском кладбище.
Кроме России многочисленные общины Старообрядческой Церкви имеются на Украине и в Молдавии. Значительное число поповцев проживает в Румынии, где существует отдельная митрополия, возглавляемая Архиепископом Белокриницким и всех древлеправославных христиан митрополитом. Ему также подчиняются общины в Австралии и США.
Часть поповцев не признала над собой власть митрополита Амвросия. Только в 1923 году им удалось обрести собственного архиерея, которым стал обновленческий архиепископ Николай (Позднев, 1853-1934). Ныне это старообрядческое сообщество называется Русской Древлеправославной Церковью. Ее предстоятель с 2002 года носит титул Патриарха Московского и всея Руси. Численность его паствы – около 200 тысяч человек.
Приблизительно столько же верующих составляет Древлеправославную Поморскую Церковь (брачное Поморское согласие). Это наиболее многочисленное и хорошо организованное беспоповское сообщество. Поморские общины имеются не только в России, но на Украине, в Белоруссии, Литве, Латвии, Эстонии и Польше.
В 200 тысяч человек определяется численность Часовенного согласия – особого направления в старообрядчестве, представляющего собой нечто среднее между поповством и беспоповством. Изначально часовенные староверы были поповцами. Но во время жестоких гонений императора Николая I они остались без «беглых попов» и приняли решение более не принимать священников от Синодальной Церкви.
Оставшись без попов, старообрядцы стали молиться не в храмах, а в часовнях без алтарей, отчего их сообщество прозвали Часовенным. Его также называют Стариковским согласием, поскольку совершение богослужения они доверили «старикам» – духовным наставникам.
Часовенные общины существуют преимущественно на Урале и в Сибири. После победы большевиков в Гражданской войне множество часовенных старообрядцев, опасаясь новых гонений, бежало в Маньчжурию и Китай, а оттуда в Австралию, США и некоторые страны Южной Америки (Боливию, Бразилию, Аргентину, Уругвай). В 1980-е годы часовенные общины Австралии и США вернулись к поповству, приняв священство Белокриницкой иерархии.
Десятками тысяч верующих нужно определять численность небольших согласий – Федосеевского, Филипповского, Страннического и Спасова.
Безбрачное Федосеевское согласие некогда было крупнейшим беспоповским сообществом. Его духовный центр – Преображенское кладбище в Москве был так же значителен и знаменит, как и Рогожское кладбище. Федосеевскими были общины в Белоруссии, Литве, Латвии (самая известная из них – Рижская Гребенщиковская община), Эстонии и Польше. Но в ХХ веке большинство общин приняло учение о браке, благословляемом мирянином, и перешло на позиции Поморского согласия, постепенно слившись с ним.
Последователи Филипповского согласия, отделившиеся от поморцев, более строго держались безбрачного учения, что привело к постепенному вымиранию сообщества. Духовным центром филипповцев был Братский двор в Москве, располагавшийся в Дурном переулке (ныне Товарищеский переулок). При советской власти постройки Братского двора были снесены. Некоторое время московские филипповцы молились в Никольской часовне на Преображенском кладбище, но затем богослужения прекратились – некому стало молиться. Впрочем, несколько небольших филипповских общин поныне сохраняются в провинции, например, на Вятке.
Также вдали от крупных городов скрываются общины Страннического (Бегунского) согласия. Его представители, свято веруя, что в мире воцарился антихрист, отделились от филипповцев, которых считали недостаточно твердыми в православии. Название согласия объясняется тем, что в XVIII-XIX веках его члены бежали от мира, отказывались от печати антихриста – документов и денег, странствовали Христа ради. В наши дни бегство от антихриста и странничество Христа ради превратились в благочестивую условность.
В Поволжье еще сохраняются общины Спасова (Нетовского) согласия. Свое название оно получило оттого, что его члены в деле спасения уповают не на попов или духовных наставников, а только на Христа Спасителя и молитву к Нему. Нетовцами их называют потому, что они считают: со времен патриарха Никона на земле нет ни Церкви, ни благодати, ни священства, ни таинств, ни храмов.
В отличие от других беспоповцев, доверивших крещение и благословение брака мирянам, нетовцы обращались за совершением этих таинств к священникам Синодальной Церкви. Однако сегодня это уже не соблюдается.
Таким образом, в республиках бывшего Советского Союза проживает около 1,6-1,7 миллионов старообрядцев. В России численность староверов нужно определять в 1,3-1,4 миллионов человек. Возможно, эта цифра несколько завышена. Возможно, сегодня в России проживает чуть более миллиона староверов.
Изменилась не только численность старообрядцев, но и их быт. До революции 1917 года большинство верующих проживало в деревнях и небольших городах, занимаясь преимущественно сельским хозяйством и торговлей. Сейчас большинство староверов проживает в городах. Центрами старообрядческой духовной и культурной жизни являются Москва, Петербург, Нижний Новгород, Екатеринбург и Новосибирск.
Еще в ХIХ веке среди городских староверов, как поповцев, так и беспоповцев, начала приживаться современная европейская одежда (мужчины надели костюмы, цилиндры и котелки, а дамы – модные платья и шляпки) и некоторые светские обычаи, например, стрижка или бритье бороды. При советской власти, когда вымирала русская деревня, а с ней и деревенское старообрядчество, городские нравы распространились повсеместно. И ныне староверы мало чем отличаются от прочих россиян.
До сих пор почему-то принято представлять старообрядцев своеобразным этнографическим меньшинством, которое даже в городах ходит в лаптях, кафтанах и сарафанах, не ездит на поездах и машинах, не летает на самолетах и не пользуется компьютерами.
Возможно, где-нибудь в глухой тайге и доживают век столетние старики и старухи, блюдущие эту этнографическую святыню, но современные староверы идут в ногу со временем. Именно в удивительной способности приспосабливаться к меняющемуся миру заключается секрет живучести старообрядчества. Оно не коснело в праотеческой старине, не цеплялось за мертвую букву, а приспосабливалось и выживало.
Статья опубликована в журнале «Мир музея» (2020, № 11, с. 42-43) |