Новым светом осияло землю. На небе появилась новая звезда яркая, как солнце. Это была звезда Вифлеема. И весь мир осветила она, все зло, проказу полузвериной жизни, какой живет человек. Всю плесень жизни. И осветив зло, звезда, как маяк, указала путь к новой правде.

..."Оставьте звериную жизнь, - говорила звезда своими золотыми лучами. - Недостойна человека эта жизнь, похожая на травлю шакалов из-за падали". "Не "борьба за существование", этот закон звериной жизни, должен быть нашим законом, а борьба за чужое существование, святая любовь"... "И будет тогда на земле благоволение и мир".

 

И лучезарный свет звезды из Вифлеема любовно освещал прекрасные дали новой жизни по новому законуХристовой правды.

Люди пошли было на зов звезды...

На земле родился уголок, где в самом деле жили по закону любви. Имели едино сердце и едину душу (Деян., гл.IV). Вместо борьбы за место под солнцем здесь был мир и любовная общность... И не было ни голода, ни насилия, ни господ, ни рабов...

Но, увы, не долго люди любилди звезды. скоро им стал ненавистен свет вифлеемской звезды: она мешала жить, как хочется. Слишком по сердцу была людям их звериная жизнь, слишком по душе проказа и плесень греха; и свет звезды, на фоне которого грех выступал такими безобразными пятнами, стал казаться опасным.

Решили, что нужно бороться с проповедью звезды из Вифлеема, погасить ее...

Одни боролись откровенно и прямо: просто отвергли "звезду из Вифлеема" и Того, Кто родился в вифлеемских яслях.

Другие не смели идти против Евангелия открыто. Они не отвергли благовестия звезды, но отгородились от него. Как яркий свет лампы закрывают абажуром.

"Свет звезды, - сказали эти, - слишком ярок для жизни... Евангелие должно лежать на престоле в золотом переплете. Но жизнь должна строиться по своим законам. В жизни нужно, живя с волками, по-волчьи и выть. По Евангелию-де жизнь не построишь. Евангелие только для праздников, а для будней - старый звериный закон борьбы за существование, драка за место под солнцем".

И снова потемнела звезда из Вифлеема. Изгнали из жизни ее свет... Стала снова темной и неосвещенной земля даже около ярко освещенных храмов.
　

***

 

Чудо свершилось в Вифлееме... Небо спустилось на землю. Когда-то Иаков видел лестницу от земли до неба. И ангелы спускались и поднимались по ней. Теперь не нужно лестницы. Бог сошел на землю. Земля и небо сместились в одну плоскость. Нет двух этажей. Небо и земля одно и людям открыто небо.

 

Какой призыв в этом чуде. Оно зовет человека в своей душе поселить небо, зовет человека вверх, к звездам, к новому, совершенному типу Божественного человека с шестью парами серебряных крыльев.

А рядом - другой призыв.

Люди всегда жили в два этажа. Наверху - богатые, сильные, внизу - рабы, убогие, униженные. Но вот в яслях для коров родился Царь царей... И пастухи вместе с царями кланяются ему.  Ясли для корма скота стали престолом Вседержителя. 

 

Снова какая проповедь. Рядом с Младенцем из Вифлеема уже не может быть двух этажей. Все равны, все братья, не должно быть господ и рабов, все едино около Его святых яслей.

И опять повторяю: так было в христианской Церкви. Было в церкви иерусалимской первых веков.

 

Но вот прошло две тысячи лет, и все по-старому. Снова далеко от нас небо. Снова к земле, а не к небу тянемся мы. И снова на два этажа живут братья по Христу. Почему это? Да потому, что христианство у нас в два этажа.

В одной хорошей и умной пьесе (она зовется "Бог мести") есть такое место. Еврей вносит в свой дом "тору". Тора - это Библия, список священного Писания. Внести "тору" в дом могут очень немногие, - и это для еврейского дома большой праздник и большая честь. И. по еврейскому верованию, там, где "тора", - место святое: нет места греху.

Так и решил старик еврей. "Отрезано. Здесь, наверху, где "тора", нет места грешным делам... Здесь уголок святой". А дальше он продолжал: "А дела внизу... Там". И внизу у него были дела, о которых и говорить срамно. Таким образом, он, приняв "тору", только перенес грех на другой этаж.

Точно то же и у нас.

Приняли мы христианство, Евангелие. Казалось, около него нет места старой жизни.Нет места греху.

Увы. Мы отвели Евангелию уголок в храме, на престоле; дома - около божницы.

Живем им, как я сказал, по праздникам. А в остальной жизни - прежний грех. в нижний этаж, в гущу жизни, мы не пускаем Евангелие.

Увы, так не приблизишь к себе небо.

 

***

 

Праздники - это экзамен совести.

Помните, как радостно было вступать в праздники в детстве. Душа светилась святым восторгом.

А теперь? Пеплом, льдом покрыта душа.

И вот Бог хоть в праздники зовет ее к себе...

Праздники вырывают нас из суеты, серой линии серых дней. В них все-таки сердце хоть на минуту дрогнет от тоски по небу, по иной жизни, по правде.

Это Господь зовет... Дверь Его правды отворена. Войдите.

И мы должны откликнуться на зов. Если же даже и в праздники не откликается душа, не тоскует о детском восторге,о детском тяготении в Богу, то эта душа мертва.

 

Еп.Михаил (Семенов)

Церковь, 1908, № 51-52