В конце XVII века безжалостные гонения со стороны светских и духовных властей вынуждали староверов оставлять обжитые места и искать религиозную свободу и церковную независимость либо на окраинах Руси — на Дону, в Поморье, на Урале и в Сибири, либо на чужбине. Ревнители "древлего благочестия” бежали в земли, издавна враждебные Московии — в Польшу и Турцию.
К началу XVIII столетия в Речи Посполитой, в Могилёвском воеводстве, близ города Гомеля возник крупнейший духовный и культурный центр старообрядчества — Ветка. Её признанным руководителем и наставником был священноинок (иеромонах) Феодосий. Он прожил долгую и удивительную жизнь. В священнический сан инок Феодосий был рукоположен Патриархом Иосифом (ум. 1652), которого староверы почитают последним благоверным московским архипастырем. Феодосий смиренно служил в Никольском монастыре городка Рыльска (Курская обл.) до тех пор, пока в 1653 году Патриарх Никон не преступил к всеобъемлющим реформам богослужения Русской Церкви. Не желая служить по-новому, Феодосий ушёл из обители. Согласно позднейшему старообрядческому преданию, в 1654 году он побывал в Москве, где посетил в темнице епископа Павла Коломенского и Каширского — ревностного противника реформ. Увидев опального архиерея, закованного в цепи, инок "пал на ноги его, поклонился до земли и лобызал вериги его, плакался зело”.
По преданию в тюрьме Павел и Феодосий имели продолжительную беседу об устройстве старообрядческих общин, независимых от патриаршей Церкви. Из Москвы священник ушёл к казакам, на реку Северский Донец, где поселился в пустыни. Среди степной вольницы Феодосий пользовался всеобщим уважением: "Казаки его, старца, слушали и вельми почитали за то, что он, старец, добрый и учительный человек”. Многим казакам был он духовным отцом. Но в 1686 году Феодосий был пойман и доставлен к местным духовным властям, пытавшимся склонить старца к принятию реформ. И, как пишет старообрядческий историк, инок "после безуспешных увещаний послан к Москве, к Патриарху Иоакиму, идеже много нудим был к приятию новопреданий, и не повинился. И того ради отдан был в градский суд, и там много мучен и биен, и принуждаем был”. За стойкую приверженность старой вере Феодосий был сослан в Кирилло-Белозёрский монастырь, где пробыл в заточении несколько лет, "стражда за благочестие, упражняясь в молитвах и от уныния писаше книги”.
Чтобы вырваться из темницы, священник притворился примирившимся с новообрядцами и, получив некоторую свободу, бежал в Поморье. Оттуда он отправился в леса на реке Керженец (Нижегородская обл.), где от гонений укрывались тысячи староверов. Здесь Феодосий поселился около 1690 года, сначала в скиту Белмаш (Белбаж), затем в скиту Смольяны. В этой обители сохранялся довольный запас святого мира и запасные Святые Дары (евхаристический хлеб), освящённые ещё до Патриарха Никона. За этими святынями в Смольяны приезжали старообрядцы со всей Руси. Пользуясь этим, Феодосий созывал в скиту Соборы и открыто проповедовал "древлее благочестие”. Своей деятельностью он привлёк внимание властей. В 1694 году царские войска разорили и сожгли Смольяны, а Феодосий вынужден был бежать в Калугу, где жило немало староверов. Здесь он нашёл заброшенную церковь во имя Покрова Богородицы. За ветхостью в ней уже много лет не совершались богослужения, но храм не был разорён. В нём сохранился и иконостас времён Ивана Грозного, и престол с антиминсом (платом со вшитыми частицами мощей, необходимым для служения литургии), освящённым ещё при Патриархе Иосифе. Вскоре в Калугу прибыл с Ветки инок Нифонт с письмом от тамошних жителей, умолявших старца прийти в Польшу…
Первые старообрядческие поселения на Ветке были основаны в 1685 году, когда туда переселились со своими прихожанами священники Козма и Стефан. Отец Козма служил в Московской церкви Всех святых на Кулишках, что в Белом городе. Около 1678 года с двенадцатью семействами самых ревностных к "древлему благочестию” прихожан Козма ушёл на русско-польскую границу. В 1685 году правительство царевны Софьи Алексеевны издало "Двенадцать статей” — особое законоположение о розыске и наказаниях "раскольников”. Стародубскому полковнику было приказано применить "Статьи” против поселенцев. Тогда священники Козма и Стефан со своими духовными чадами "совет положили отойти в Польшу”.
Перейдя польский рубеж, который был в пятнадцати верстах от их слобод, староверы нашли удобное место для поселения почти у самой русской границы. На пустынном острове реки Сож они построили первую слободу, названную по имени речного острова Веткой. Стефан и Козма поселились в слободе Ветке. Но на новом месте между ними возникло разногласие — Козма купил "на позвание народное колокола”, Стефан же не одобрил этого, говоря: "Мы не славиться сюда прибежали, но от гонений укрыться”. Покинув Ветку, отец Стефан поселился в слободе Карпове, где и скончался. Отец Козма сначала жил в Ветке, а потом в слободе Косецкой, где умер в 1690 году. По преданию Козму отпевал священноинок Иоасаф, только что прибывший на Ветку.
Иоасаф был послушником и келейником знаменитого старообрядческого пустынника Иова Льговского, который постриг Иоасафа во иночество, а затем ходатайствовал перед тверским и кашинским архиепископом Иоасафом о рукоположении своего любимого ученика в священнический сан. Архиепископ, тайно сочувствовавший старообрядцам и имевший "дружество” с Иовом, уступил просьбам подвижника и рукоположил Иоасафа по дораскольным книгам. Некоторое время отец Иоасаф жил во Льговском монастыре (Курская обл.) при старце Иове. А в 1674 году, когда Иов переселялся на Дон, ушёл в Польшу, в слободу Вылев (Былев), отстоящую от Ветки в двадцати верстах. Но слобожане не приняли инока, считая его предателем "древлего благочестия”, получившим священнический сан от еретика. Опечаленный Иоасаф возвратился на Русь и, как пишет старообрядческий историк, рассказал игумену Досифею, уважаемому проповеднику старой веры, о своих злоключениях "и просил, да соблазнения ради народного не велит ему священнодействовать. Досифей же, видя нужду в священстве, и вняв о сём, помолился, и метнул жребий, яко да тем показано будет от Бога, что ему сотворить. И пал жребий, еже бы священнодействовать Иоасафу”. Ободрившись, Иоасаф вернулся на Ветку и поселился "от Вылева по пути семь вёрст”.
Между тем местные жители наконец-то уверились в истинности сана Иоасафа, просили его жить близ их слободы и служить для них. Священник же "не помянул их первыя досады, преклонился на прошение их”. Сначала он жил в Вылеве, а потом переселился в Ветку, где решил устроить церковь и монастырь. Началось строительство, но Иоасаф не успел освятить храм — он умер в 1695 году. Слобожане, почитавшие старца святым, положили его останки "в самой церкви, над которыми и амвон по подобию гроба сделан”. И в 1717 году "мощи его и одежда обретались целы и нетленны, ничем же вредимы”. Была написана икона Иоасафа, составлено его житие и служба ему, к сожалению, не дошедшие до нас.
Отец Феодосий, прибыв на Ветку, увидел, что церковь, начатая Иоасафом, мала и не вмещает всех богомольцев, ибо население слобод значительно возросло. Тогда он велел распространить храм в длину и ширину и украсить старинным иконостасом из заброшенной калужской церкви. В ту пору Православная Старообрядческая Церковь испытывала великую нужду в священстве — попы, рукоположенные до раскола, старели и умирали, а заменить их было некому, ведь у староверов не было епископа, который мог бы рукополагать новых священнослужителей. Для разрешения этой проблемы Феодосий, "собрав лик иночествующих пустынножителей и мирских, советовал с ними соборно о приятии новохиротонисанных иереев по Никоне”. Собор постановил принимать в старообрядчество священников, иноков и мирян из официальной Церкви как еретиков "второго чина”, то есть через проклятие ересей и помазание святым миром. По преданию Феодосию так советовал поступать сам святитель Павел Коломенский. Этого постановления Старообрядческая Церковь придерживается и ныне.
Но у староверов не хватало мира, обязательно употребляемого при крещении людей и освящении храмов. По церковным канонам миро, сложное ароматическое вещество из оливкового масла, белого вина и благовонных трав, символизирующее благодать Святого Духа, может варить и освящать только верховный епископ (патриарх или митрополит), которого у старообрядцев не было. Дораскольное миро кончалось, а нового взять было неоткуда. Тогда Феодосий руководствуясь древним правилом, указывающим, как поступать, "аще скудство будет мира”, разбавил деревянным маслом имевшееся у него старое миро. Возможно, тогда же был составлен чин отречения от "никонианской ереси”. Переходящий в старообрядчество проклинал тех, кто не крестятся двумя перстами "яко же и Христос”, хулят древний трисоставный (восьмиконечный) крест и поклоняются четырехконечному "латинскому крыжу”, "развратно” совершают крещение (не погружением в воду, а обливанием), бреют и стригут "постригалы и бритвами” бороды и усы и пр.
Первыми священнослужителями, принятыми в Старообрядческую Церковь "вторым чином”, стали священник Александр из Рыльска, родной брат Феодосия, и священник Григорий из Москвы. Вместе с ними осенью 1695 года Феодосий освятил расширенную церковь во имя Покрова Богородицы на древнем антиминсе, привезённом когда-то отцу Иоасафу старицей Меланией, ученицей Аввакума. Так начался расцвет Ветки…
Здесь ежедневно совершалась литургия, отсюда по всей Руси рассылались запасные Дары и миро. Население слобод увеличилось до сорока тысяч человек. Явились многолюдные монастыри, мужские и женские. Иноки переписывали богослужебные книги (у старообрядцев тогда не было своих типографий) и писали иконы. Инокини ткали, шили золотом и изготовлялись лестовки (кожаные чётки). Миряне успешно занимались земледелием и торговлей.
Во время вторжения Карла XII и измены гетмана Мазепы старообрядцы Ветки сами собрались и стали против врагов Руси. Они вели партизанскую войну, отбивая у неприятеля обозы и нападая на небольшие отряды. Несколько сот шведов было убито слобожанами, а пленные были представлены лично императору Петру I. Государь хоть и не любил "раскольников”, но оценил их услугу: простил беженцев, разрешил им вернуться в Стародубье, а Ветку повелел не трогать.
Вскоре Феодосий "за немощь конечныя старости” оставил руководство общинными делами, препоручив их своему брату Александру. Но авторитет Феодосия по-прежнему оставался непререкаемым. Незадолго до смерти Феодосию пришлось принять участие в обсуждении мнений священника Димитрия, диакона Александра и начётчика Тимофея Лысенина. Эти староверы с Керженца вводили новшества в церковные чины и уставы. Например, они признавали равносторонний четырёхконечный крест ("греческий крест”) истинным крестом Христовым и поклонялись ему. Известие о новшествах довело Феодосия и всю ветковскую братию до "немалых слёз”, ведь в этом нестроении виделись предпосылки к новому расколу. В 1709 году старец вызвал на Ветку для увещевания Лысенина, который однако не принёс покаяния и остался при своём мнении, за что ветковский Собор постановил не иметь с ним никакого общения. В 1710 году на Ветке состоялся новый Собор, на который были вызваны священник Димитрий и диакон Александр — духовные дети Феодосия. Старец, упросив прекратить раздор, отпустил их с благословением. Он послал на Керженец грамоту о примирении, где между прочим писал: "Молю всех вас, примите к себе моление и утешьте мою старость до конца изнемогшую, от вашего разделения оскорблённую. Примиритесь между собою и пребудьте в любви, яко же и прежде сего были”.
Скончался Феодосий в глубокой старости в 1711 году. Все старообрядчество признало его святым угодником Божьим, тем более что тело его явилось нетленным: "По преставлении же его обретались мощи его целы и ничем же вредимы”. Мощи были погребены возле Покровского храма, "вне церкви, подле алтаря, над которыми каплица сделана”. К сожалению, останки Феодосия и прочих ветковских подвижников постигла печальная участь…
В 1735 году на Страстной неделе произошла так называемая "первая ветковская выгонка”. Изгоняемые староверы пытались увезти с собой тела Иоасафа, Феодосия и его брата Александра. Но Сытин, посланный киевским генерал-губернатором Иоганном Вейсбахом, опередил верующих и, вскрыв гробницы с нетленными мощами, освидетельствовал их. Затем переложил их в новые гробы, запечатал полковой печатью и отправил в слободу Святскую. По именному указу императрицы мощи были "непублично” сожжены генералом Алексеем Шаховским близ Новгорода Северского, на речке Колоске, а пепел сброшен в воду. Старообрядцы горько оплакивали уничтожение своих святынь, уповая на Божье возмездие…
Неожиданно во время "выгонки” скончался Вейсбах. А вскоре и Шаховской умер "от тяжкой горячечной болезни”.
По материалам исследования Дмитрия Урушева
"Ветка и ветковское согласие”.
|