Две недели назад сотни журналистов со всего света побывали на объектах сочинских Игр. Участники мирового олимпийского брифинга не скрывали изумления от темпов строительства спортивных объектов. Но не меньше поразило их маленькое кладбище в Имеретинской долине – в двух шагах от конькобежного дворца и хоккейной арены «Шайба»… ДЕКАБРИСТ-ДЕСАНТНИК

В Адлере не слишком озабочены историческим наследием. Гости грядущей Олимпиады смогут прогуляться разве что по скверу Бестужева – потрогать старинную пушку, сфотографировать памятник офицеру-декабристу Александру Бестужеву. Сосланный в Сибирь после событий на Сенатской площади храбрый штабс-капитан выпросился на Кавказскую войну. И героически погиб в Адлере 7 июня 1837 года – в составе черноморского батальона при высадке десанта с фрегата «Анна». В 1913‑м на месте гибели Искандер-бека (так прозвали моряки своего товарища) горожане разбили сквер у моря, в 1957‑м воздвигли памятник…

Вот и всё, что осталось от старого Адлера. А ведь в 1839 году это был город двадцати фортов и крепостей. Единственную память об этом – кусок каменной стены на улице Карла Маркса – теперь подпирает магазин сотовой связи. Канул в небытие и царский охотничий дворец Николая II в Красной Поляне – вместе с дачами оперных певцов Федора Шаляпина и Леонида Собинова.

И только кладбище староверов пережило смену столетий…

 

 

 

Четыре года назад во время приезда комиссии МОК митинг староверов на кладбище наделал немало шума. Люди стояли меж могильных оград, держа в руках плакаты «SОS». Напротив – чиновники и омоновцы…

– Увидев наши плакаты, один из деятелей городской администрации закричал: мол, сейчас откроем огонь на поражение! – вспоминает лидер общины Дмитрий Дрофичев. – Непокорных повалили на землю. Потоптали могилы. Милиция загоняла казаков в автобус, где заставляла писать объяснительные.…

– А что комиссия МОК?

– Что вы! Нас к ней не пустили.

В итоге поселок староверов Морлинский перенесли на километр выше от моря. А вот кладбище сравнять с землей не удалось: народ грудью перекрыл дорогу бульдозерам.

В селе Некрасовка, куда переехали 112 семей, знакомлюсь с новоселкой Любовью Марковной Логарёвой. Фотографировать себя она запрещает наотрез, мол, мирские это забавы. Староверы, кстати, сразу предупреждают: не надо с ними за руку здороваться, трогать вещи, посуду…

– Новыми домами люди довольны?

– Да какой там! Участки крохотные, негде огород разбить, – собеседница не склонна к компромиссам.

– Здорово, что вы кладбище отстояли...

– Да. Хороним по-прежнему, по всем обычаям, – чуть смягчается собеседница. – Плохо, что церкви нет, молимся по домам (новый старообрядческий храм в Некрасовке возводят с 2011 года, а старый деревянный в Адлере сгорел в 1932 году. – Прим. ред.)…

 

«ИХ ПОЗВАЛ НИКОЛАЙ II…»

– Староверов понять можно, их прадеды были здесь первыми поселенцами: осушали болота, умирали от малярии, строили дома, разводили сады, – рассказывает старший научный сотрудник краеведческого музея Адлерского района Сочи Маргарита Кузина. Эта женщина, получающая за свою работу жалкие шесть тысяч рублей в месяц, знает об Адлере и адлерцах все. Это к ней приходили старообрядцы за помощью, когда отстаивали кладбище.

– Первые могилы на нем появились в 1911 году, когда сюда из Турции прибыли 160 семей старообрядцев, – рассказывает Кузина. – Потомки донских казаков и противники церковной реформы XVII века. Их Николай II лично позвал на родину. А до этого, как рассказывал основатель общины Фома Дрофичев, он и его предки в Румынии и Турции занимались рыболовством, земледелием. И во время русско-турецких войн отказались воевать за султана против России. Турки с черкесами стали их вытеснять. И после окончания Кавказской войны царское правительство провело переселение русских в освобожденные от османов черноморские земли. Фому и еще 60 семей из города Бандерма вывезли на пароходах через Батуми в Сочи. Так казаки заселили Имеретинскую долину.

– В те времена берег моря был покрыт непроходимым лесом и самшитом, – берет слово краевед Ирина Головина. – Император выдал всем ссуду на строительство дорог и домов, мужчинам выписал отсрочку от армии на 20 лет. Все нынешние староверы – потомки тех переселенцев. Их веру не сломили даже революция с коллективизацией. Колхоз старообрядцев имени VII Съезда Cоветов поставлял овощи и зелень к кремлевскому столу! А в Великую Отечественную войну казаки первыми ушли на фронт. Именно они остановили немцев на кавказском перевале Псеашхо.

– Вы консультировали староверов по поводу кладбища?

– Можно и так сказать, – отвечает Кузина. – Когда началась олимпийская стройка, они пришли ко мне и сказали: существует дарственная грамота на землю, включая кладбищенскую, которую в 1911 году выдал Николай II. Но у нас таких документов не оказалось. Я посоветовала съездить в сочинский архив, но там над ними просто посмеялись. Как удалось выяснить, скорее всего, дарственная грамота императора погибла во время войны. Когда немцы подошли к горным перевалам в 1942 году, местные чиновники законсервировали все архивные документы. Запаковали их в спешке в обычные мешки и закопали. Почти всё сгнило – климат-то здесь влажный. Но, к счастью, местные власти одумались и не стали сносить кладбище.
«ДВА ЧУВСТВА ДИВНО БЛИЗКИ НАМ…»

Попасть на исторический погост можно только по спецпропуску, который выдают в «Олимпстрое». В назначенный час стою у КПП №2 Олимпийского парка. Здесь меня ждут магнитная карточка и сопровождающий из управления строительства.

– Родственникам попасть к могилам проще, – поясняет он. – Они в списке у охраны. Достаточно предъявить паспорт.

…Кладбище – словно пыльный оазис в пустыне. Могилы окутаны пальмовыми ветвями, укрыты кронами деревьев. Буквально через дорогу – стадион «Фишт», Дворец фигурного катания...

Площадь кладбища крохотная, метров 25 в длину и ширину. Могилы староверов опознать легко – они самые заброшенные. Выцветшие деревянные кресты на заросшем травой бугорке, никаких табличек с именами…

– Староверы за своими могилами не следят, – рассказывала мне перед поездкой моя тетя, жительница Адлера Виктория Болдыскул. У нее по линии мужа в Имеретинской земле похоронены родственники. – У них еще от турок традиция: захоронили, травка проросла – и всё.
Медленно идем вдоль могил. Читаю фамилии, даты на памятниках…

– На самом деле в советское время кладбище перестало быть старообрядческим, – объясняет провожатый. – Здесь хоронили переселенцев-адлерцев, а помимо староверов, это и молдаване, и армяне, и православные русские, и даже мусульмане. Кого здесь только нет...

Нам пора уходить. С островка вечной тишины и печали в мир огромной, круглосуточно гремящей стройки.

– Все-таки здорово, что кладбище сохранили, – говорит мой гид. – Это ведь связь времен. Те, кто лежит в этой земле, построили город. А их потомки строят первую в нашей истории зимнюю Олимпиаду.

А я думаю о том, что дело не в Олимпиаде вовсе. Нельзя было иначе поступить в стране, давшей миру Пушкина. «Два чувства дивно близки нам, в них обретает сердце пищу: любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам…»