Если верить Голливуду, в Соединенных Штатах, в «одноэтажной Америке», существует такое явление, как «гараж-сейлы». Под ярким солнышком в выходной день соседи раскладывают на газоне или на импровизированных прилавках предназначенные для продажи вещи. В значительной степени это не столько ярмарка в классическом понимании этого слова, сколько лишний повод на соседей посмотреть и себя показать.

Казалось бы, какие могут быть параллели между американским урбанистическим укладом жизни и нашими, исконно русскими старообрядцами, верными хранителями заветов пращуров и духа Древней Руси? Тем не менее кадры из американских фильмов стояли у меня перед глазами, когда я попал на ярмарку у стен старинного центра русского старообрядчества – Рогожской слободы в Москве. Конечно, речь не идет о вышитых рубашках в русском стиле или сарафанах, в которых щеголяли гости ярмарки и их жены. Сходство в сути явлений.

В Москве, городе индивидуалистов, большинство жителей которого не знакомы даже с соседями по лестничной клетке, очень сложно соблюдать тот общинный образ жизни, который всегда был условием сохранения уникального уклада и традиций староверов. Вот и организует эта община торговые ряды по большим церковным праздникам на Рогожке, которая сейчас затерялась среди дорожных развязок и промзон.

Конечно, ярмарки в старые времена были делом обычным, даже представляли собой неотъемлемую часть жизни людей. Теперь же для москвичей, особенно для старообрядцев, растворенных в огромном мегаполисе, подобные ярмарки выполняют ту же роль, что и для американцев гараж-сейлы.

По размерам ярмарка невелика – около 20 торговых точек окружают по краям площадь перед воротами на Рогожское кладбище. Натянутые тенты, переносные прилавки – все это напоминает ярмарку выходного дня в спальном районе Москвы. Разве что антураж выдержан под старину: некоторые торговые точки крыты тростником, как было принято в Украине или на Дону, у других выставлены плетеные корзины и брички. Многие продавцы и покупатели – в вышитых рубахах и яловых сапогах. Кто-то щеголяет в казачьей форме. На всех женщинах белые платки и даже кички – старинный головной убор. Вспоминается пушкинское: «В почтенной кичке, в шушуне, Москва – премилая старушка». Мужчины, естественно, бородаты. Небольшой диссонанс в этом целостном образе старозаветного мира: в руках одетых в стиле XIX века торговцев – калькуляторы или мобильные телефоны, а одетые в сарафаны покупательницы катят детские коляски известных зарубежных брендов.

Впрочем, приглядевшись, понимаешь, что назвать «ряжеными» собравшихся было бы не совсем справедливо. Конечно, в быту вряд ли кто-то из них ходит в сарафанах или рубахах, сшитых из льна или крапивы (наподобие тех, что продаются на ярмарке). Но людские типажи похожи на дореволюционные, что объяснимо, ведь старообрядцы представляют собой замкнувшуюся в XVII–XVIII веках общность, сохранившую какие-то черты тогдашнего русского народа. Для многих из них церковный праздник – лишний повод выбраться «к своим», показать свою идентичность в большом городе, как Сабантуй у московских татар.

Что предлагается на продажу? Кроме нескольких торговых точек, где реализуются хлеб (выпеченный без дрожжей, на родниковой воде, как уверяет продавец; этакий старообрядческий экофуд, что сейчас модно), медовуха и сладости (обычный ассортимент московского магазина), товар в основном, как говорится, замедленной реализации. Вышитые рубахи, полотенца и коробочки для рукоделия в виде кукол, глиняные свистульки и резные деревянные фигурки, ветхие книги в тяжелых переплетах и свежеписаные иконы, народные снадобья и «лестовки», то есть старообрядческие четки, – все это расходится не слишком быстро. Да, прямо скажем, товары не повседневного спроса. Хотя находятся и довольно неожиданные для ревнителей старой веры товары.

– Что у вас? – интересуюсь в одной из торговых точек у облаченного в рубаху бородача.

– Мыло ручной работы, моя матушка варит, – отвечает тот. – Вот посмотрите – из цитрусовых!

Светлый брусок пахнет приятно. С другой стороны, вроде на Руси апельсины не растут, да и мыловарения в допетровскую эпоху не было… Видимо, как и с экофудом, старообрядцы во многом следуют за веяниями современности. В модных московских трендах последних лет самодельное мыло занимает такое же почетное место, как и здоровая еда из фермерских продуктов.

Чуть в стороне – за столом под надписью «Воскресная школа Рогожской общины» сидит со строгим выражением на лицах группа женщин, напоминающая приемную комиссию в институте. Тут идет прием на обучение детей из старообрядческих семей, которые, вероятно, попадают на Рогожское кладбище только по большим праздникам.

Напротив – мужчина в светлой камуфляжной куртке, похожей на модель американской военной M-65, продает предметы казачьей одежды: папахи, черкески. «Попробуйте, примерьте, девушки», – увещевает он посетительниц ярмарки, которых почему-то заинтересовали воинственные наряды. Рядом мужчины с серьезным видом, как знатоки, осматривают выложенные на прилавок длинные кинжалы в кованых ножнах.

Большинство товаров – ручной штучной работы. Рассматривая глиняные игрушки, отмечаю забавный момент: среди девиц в кокошниках и мужичков в шляпах XIX века красуется персонаж… в камуфляжной форме, тельняшке и голубом берете ВДВ.

Самая большая очередь покупателей выстроилась, увы, не за духовной пищей. Здесь сразу на трех мангалах жарит шашлыки, обливаясь потом на ярком солнце, здоровяк в черной футболке с надписью «С нами Бог».

Вот такой пикник на московской обочине: и себя в вышитой рубашке показать, и единоверцев посмотреть. Дескать, живо еще староверие на Русской земле…

 

Владислав Александрович Мальцев – обозреватель приложения «НГ-религии».