Главная » 2009 » Декабрь » 2 » Отв. секретарь Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ А.Е.Себенцов. Религия в системе власти
18:02
Отв. секретарь Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ А.Е.Себенцов. Религия в системе власти

Власть – в общем смысле (1) способность оказывать определяющее воздействие на деятельность, поведение людей с помощью каких-либо средств – воли, авторитета, права, насилия; [политическое господство (2), система государственных органов (3)]. Если рассматривать власть как систему, в объеме ее составляющих и связей между ними, то общество пронизано множеством властных отношений – родительских, служебных, административных и прочих. Отношения власти нуждаются в обосновании, как для властвующего, так и для подчиняющегося, которое не всегда осознается, но постоянно востребуется на уровне морали и права, подкрепляются ощущением ответственности, зависимости, страха, благоговения, любви, стыда и так далее. Немалое значение в отношениях власти и механизмов ее действия имеют мировоззренческие, идеологические обоснования власти, в том числе религиозные. Оценка своего положения обеими сторонами властных отношений опирается на выработанные поведенческие стереотипы. Поэтому институты, обладающие властью, озабочены тем, чтобы иметь опору, идеологически сформулированную, содержательно оформленную, постоянно воспроизводящуюся в сознании и подсознании управляемых масс и лиц, а также нуждаются в союзниках, взаимная поддержка которых укрепляет авторитет власти, обеспечивает ее реализацию, а заодно и дает конкретные блага, выражающиеся, как минимум, в моральном удовлетворении причастности к власти.
 
Самым явным властным общественным институтом власти является государство. Государство обладает суверенными полномочиями решать вопросы организации общества в масштабах страны, определять отношения с внешним миром. Базовая регламентация основных компонентов общественного устройства закрепляется в Конституции, детали развиваются в законах. Она включает отношения между гражданином и государством, их взаимные права и обязанности, отношение государства к общественными институтам и явлениям, одним из которых является религия. Конституцией закрепляются носители государственности (президент, правительство, парламент, суд… ) которые призваны развивать и властно обеспечивать действие конституции и законов.

Определений религии множество, но, применительно к теме места религии во властных отношениях это – мировоззрение и мироощущение, соответствующее поведение и специфические культовые действия, основанные на вере в существование сверхъестественной силы, связанной с земной жизнью, с которой возможны взаимные отношения. Носители религии – граждане и состоящие из них религиозные объединения, на некотором уровне развития образующие социальные институты - церкви. Религиозные организации концентрируют и направляют мировоззрение последователей соответствующих религий (участников и "сочувствующих") по широкому кругу проблем, в том числе в сфере нравственности, обеспечивают воспроизводство религиозности и морали в изменяющихся условиях мирской жизни. Вера дает опору для воли, служит мотивацией поведения. На практике к религиозным организациям и их лидерам прислушиваются народы, для которых соответствующая религия является исторически традиционной частью культуры; такое массовое влияние, безусловно, сказывается и на государстве.

Отношения между государством и религиозными объединениями могут строиться по разным моделям в рамках конфессионального, светского - более современного типа государства, или особенного, редко встречающегося – атеистического.
Конфессиональное государство характеризуется обязательностью для подданных вероисповедной принадлежности, ранжированностью отношения государства к религиям и их последователям, недопустимостью критического отношения к государственной религии и церкви, религиозного освящения государственной власти, нераздельности государства и церкви. Государственная церковь обеспечивала объяснение обязанностей и прав подданных, которые были необходимы для выполнения государственной властью своих функций, государство путем насилия устанавливало приоритет клерикального воспитания государствообразующего народа и недопустимость выхода представителей этого народа из-под влияния государственной церкви. Остальные религии в той или иной степени терпелись или преследовались.

До 17 века конфессиональный тип абсолютно доминировал, и появление второго типа государства, светского – факт новой истории. В России конфессиональное государство продержалось до начала 20 века - когда эта жесткая конструкция не выдержала напряжений новой эпохи и взорвалась в форме революции и гражданской войны, не успев сформировать основ светского государства. Но матрица общественных отношений сохранилась и воспроизвелась в новой форме. Складывавшееся после взрыва государство превратилось в советское, атеистическое, в котором сакральная и легитимизирующая роль религии была заменена такой же ролью коммунистической идеологии, охватывающей все общество без различия национальных и культурных особенностей. Религия как конкурирующая идеология и оплот старого менталитета всячески унижалась, преследовалась, уничтожалась. Коммунистическая идеология унаследовала ряд черт религии и заменила ее во властных отношениях с государством (да еще и с повышением своей роли, которого прежняя государственная власть не допускала), а модель отношений с настоящей религией в советском государстве была такой, как между господствующей государственной религией и религиями меньшинств, многажды явленной историей. И каждый раз эта модель приводила к взрыву, насилию, последующему понижению статуса забравшего выше меры религиозно-идеологического института, крупным изменениям государственного устройства, обеспечивавшего его принудительное доминирование: достаточно вспомнить Великую французскую революцию, парижскую коммуну, гражданскую войну в Испании, в России, чтобы предвидеть печальный конец и государственно-коммунистического суперальянса, случившийся недавно с нашим участием.

Светское государство входило в историю как результат революций, преодоления парадигмы принудительного конфессионального доминирования, и достигалось ценой страданий и немалой крови. Переход от конфессионального государства к светскому идет в мире уже 3 столетия, в каждой стране растягивается лет на полтораста, а во многих странах находится еще в самом начале. Место Российской Федерации в этом процессе достаточно серединное, с большими пережитками конфессионального характера. В некотором смысле, мы сейчас еще только возвращаемся на 100 лет назад в точку, из которой можно восстановить "естественную" (хотя и непростую) траекторию развития государственно-церковных отношений. Так что лет за 50, если специально этим государство не займется, у него есть шанс дозреть до светского с кооперационной моделью государственно-конфессиональных отношений. Впрочем, сохраняется и иная перспектива: еще раз на те же грабли. Как известно - главный урок истории состоит в том, что из нее не извлекают уроков.

Светское государство характеризуется принципом отделения религии (как мировоззренческой идеологии) и церкви (как института, а по сути – всех религиозных организаций) от властных функций государства, который может быть закреплен в нормах законов, а может стать основой для государственной вероисповедной политики и де-факто. Причем само по себе юридическое закрепление его еще не означает реальности существования светского государства, поскольку сила обычаев, долговременных установок, вполне современных политических и экономических интересов оказывает мощное давление и может заметно искажать прописанный на бумаге светский характер государства. Что мы и видим в современной России.
Принцип отделения религии и церкви от государства несколько шире, чем нормы ст. 4 Федерального закона о свободе совести и о религиозных объединениях*, чтобы соответствовать нормам закона, быть светским, государство ДОЛЖНО:

- отказаться от установления обязательной вероисповедной принадлежности своих граждан и контроля за их убеждениями относительно религии,

- принимать и защищать любой религиозный или внерелигиозный мировоззренческий выбор человека и защищать индивидуальные и коллективные права в этой сфере;

- обеспечивать правовое равенство граждан и их объединений, созданных или действующих по признаку отношения к религии;
- в концептуальных основах внутренней и внешней политики не руководствоваться религиозно-теологическими подходами и учениями;

- не соединять церковное и светское право, оставляя церковное в качестве добровольного регулятора отношений внутри религиозных объединений, поскольку оно не противоречит светскому (государственному) законодательству.

Нетрудно найти массу примеров, показывающих, что этот принцип не соблюдается в реальной жизни. Исторически, причем под влиянием государства, в России сложилась традиция - принадлежность к одной исторически "правильной" для данного народа религии, и терпимость к иным религиозным явлениям в случае, если они связаны с другим народом. Эта же дореволюционная традиция государственной религии сказалась в народном восприятии коммунистического учения, и проявляется в отношениях государства, РПЦ, протестантских РО и особенно НРД.

Государственная власть на всех ее уровнях охотно пользуется той поддержкой, которую готовы оказать лидеры и организации традиционных религий. На такую поддержку отвечают взаимностью – и в выделении земли, финансов для строительства храмов, и в использовании административного ресурса для вовлечения населения в деятельность религиозных организаций, и для подавления их конкурентов. Все эти моменты можно проследить в регионах с преобладанием как православия и ислама, наиболее массовых религий России, так и буддизма. Есть и общие "враги" для всех религий, относящих себя к традиционным: это все, кого зачисляют в нетрадиционные. В отношении них административный ресурс государства привлекается для разнообразных форм создания помех в их деятельности и прямого преследования с целью ликвидации, включая достаточно абсурдные обвинения в якобы незаконной деятельности и экстремизме.

Выстраивая отношения между государством и религиозными объединениями, особенно с доминирующей церковью, претендующей на особую роль во влиянии на государство, необходимо помнить о присущем религиозным взглядам эксклюзивизме (когда "только мы одни правы") и вытекающем из него стремлении подавить неправых, т.е. всех остальных, что считается морально оправданным. В качестве яркого примера напомню исторический факт: бежавшие от государственно-религиозных преследований на свободу в Америку пуритане обосновались в Массачусетсе и создали там свою колонию, практически конфессиональное государство. В 1656 году в колонии был принят закон против квакеров, первое появление которых в Массачусетсе наказывалось протыканием языка раскаленным железом, а второе – смертной казнью. Столь суровые меры оправдывались борьбой с "отвратительной инфекцией", состоявшей в том, что квакеры отказались от института священства и формальных обрядов, требовали свободы слова и собраний, признавали равенство мужчин и женщин, отказывались давать присягу и воевать. Примерно столь же серьезные основания вызывают и в нашем современном государстве обвинения в экстремизме некоторых религиозных объединений, хотя до былой строгости физических мер дело и не доходит.

Вместе с тем, у современного российского государства и Русской православной церкви весьма много общих интересов – или таких задач, которые они могут решать только совместно. Некоторые примеры сложных отношений: международное признание России государством, покончившим с советским прошлым – и воссоединение РПЦ и РПЦЗ; использование правительством Украины религиозного фактора для политического удаления от России – и поддержка укрепления православного единства правительством России. Немало задач, которые в первую очередь важны для церкви, но имеют значение и для укрепления международных позиций государства и его руководителей: восстановление позиций РПЦ в Афонских монастырях, чему уделил время визита 2005 года в Грецию тогда еще Президент РФ В.В.Путин; дипломатическая поддержка православия в Италии (получение РПЦ храма Св. Николая в Бари, строительство храма на вилле Боргезе), в Южной Африке и Китае и т.д.; возвращение религиозного имущества и земель на Ближнем Востоке Императорскому православному палестинскому обществу, чем активно занимается Управление делами Президента Российской Федерации.

Другой стороной особых отношений между государством и Церковью, вытекающих из нашей истории, непрерывность которой еще только восстанавливается, является стремление услужить Церкви, отбросив закон, даже со стороны тех, кому это никак не по должности. Примеров таких случаев, к сожалению, немало; зато отрадно, что они иногда стали завершаться принятием разумных решений российскими судами и не все доходят до ЕСПЧ. Скажем, истории с судебной ликвидацией религиозных организаций за ведение образовательной деятельности без лицензий.
 
Лицензия для обучения детей в воскресных школах не требуется ни законом об образовании, ни законом о свободе совести и о религиозных объединениях. Закон допускает ликвидацию религиозных организаций только в случае неоднократных или грубых нарушений норм Конституции РФ, федеральных законов, систематического осуществления религиозной организацией деятельности, противоречащей ее уставным целям, а также по основаниям, предусмотренным законом в целях противодействия экстремистской деятельности. И вот, Смоленский суд в 2007 году по иску прокурора принял решение о ликвидации методистской церкви в Смоленске за ведение образовательной деятельности без лицензии, в которой во время воскресного молитвенного собрания взрослых одна из родительниц в течение 45 минут занималась с 4 детьми членов общины чтением детской библии, пением псалмов и рисованием на религиозные сюжеты. Мысль о необходимости борьбы с "сектантами" таким способом прокурору внушил православный священнослужитель. Естественно, к православным приходам и их воскресным школам такие претензии не предъявлялись. В этой истории Верховный Суд РФ поставил точку. Но готовность должностных лиц государственных органов следовать образу мыслей православных священнослужителей, без оглядки на Конституцию и законы руководствоваться своим отношением к той или иной религии – свидетельство того, что они применяют государственную власть против основ права, закрепленных в Конституции, и, стало быть, не совсем правильно занимают свою должность.
 
Можно отметить и другое: такие случаи – не просто эксцессы местного характера, в них иногда просматривается скоординированный характер. Например, Свидетели Иеговы сообщают, что в течение 2007 – 2009 годов их организациям (их 400) было дано около 50 типовых предупреждений о недопустимости "экстремистской деятельности", причем фактов противоправной деятельности не указывается, а обвинения касаются толкований богослужебной литературы. Они заявляют, что у них имеются сведения о письме, направленном в феврале 2009 года во все субъекты Российской Федерации Генеральной Прокуратурой с требованиями собирать любую негативную информацию в отношении Свидетелей Иеговы с целью запрета их деятельности. Такой подход к использованию правовых механизмов для устранения религиозного явления трудно признать разумным, он заведомо неэффективен, приведет к очередному позору Российской Федерации в Европейском Суде и укреплению во всем мире позиций этой конфессии, как уже получилось с саентологией. О моральной стороне вопроса молчу.

С другой стороны, государственные властные механизмы не всегда применяются там, где для этого есть настоящие основания. Рассмотрим это на примере событий, связанных с убийством православного священника Даниила Сысоева 19 ноября этого года в Москве.

Прежде всего, отмечу некоторую непоследовательность его собственного церковного руководства в отношении проводившейся отцом Даниилом деятельности. Он активно занимался миссионерством среди мусульман, - то есть, прозелитизмом, чего отнюдь не скрывал, и видимо, получал в этом моральную поддержку от старших. Обвинение Католической церкви в прозелитизме является основанием для невозможности установления с ней более дружественных отношений РПЦ, препятствием для встречи Патриарха Московского и всея Руси с Римским Папой. Оказывается, в отношении мусульман прозелитизм с точки зрения РПЦ вполне допустим, в чем видится двойной стандарт, вряд ли приятный для мусульманских лидеров, однако развязывающий им руки для аналогичной деятельности в православном поле. Но это вопрос межконфессиональных отношений, он не касается государства, поскольку право распространять религиозные убеждения, как и право человека менять свою религию, гарантируется Конституцией и международными договорами Российской Федерации, только почему-то не за всеми одинаково признается на практике.

Но в ходе своей не противоречащей закону прозелитической деятельности отец Даниил в оскорбительной форме высказывался, в том числе в своих печатных трудах, об исламе и основных его канонах, о мусульманах, чем достаточно явно возбуждал религиозную рознь и пропагандировал превосходство или неполноценность человека по признаку его религиозной принадлежности.

Были и обращения в прокуратуру по этому поводу, но особое отношение к православию как государственной религии, отмененное еще в 1905 году, видимо, крепко держится в сознании ответственных за надзор за законностью лиц.

Предположим в порядке мысленного эксперимента, что прокуратура, пока дело не дошло до убийства, изучила материалы отца Даниила, нашла бы в них элементы экстремизма, и в соответствии с Федеральным законом от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" вынесла предостережение, предупреждение - что было бы?

Можно предположить, что такой неожиданный шаг вызвал бы кампанию в СМИ, свое мнение высказали бы ответственные руководители религиозных организаций, возможно, что в спорах родилась бы истина, определяющая дальнейшее развитие и межконфессиональных, и государственно-конфессиональных отношений. Может быть, отец Даниил осознал бы свою неполную правоту, а священноначалие сделало выводы не только для этого случая. Может быть, при таком публичном обсуждении и человек-то, давший для него повод, жив остался! И свобода высказывания мнений не связывалась бы пролитой кровью.
 
Но, честно говоря, представить себе такой вариант развития событий довольно трудно, и вот эта-то непредставимость означает, что одна религия в системе властных отношений уже получила приоритет, государство утрачивает светский характер. Это обязательно приведет к напряженности, опасной и для государства, и для религиозной организации, получающей недопустимый уровень влияния на власть.

То же, что были вынуждены говорить лидеры наших мусульман для снижения возможной антиисламской истерии после убийства, было неудобно слушать: убийца священника не может быть верующим мусульманином! Не буду возражать, что ислам – религия мира, но это не мешает верующим мусульманам совершать убийства, в том числе и своих священнослужителей, не то что других религий, это же факт! Но видимо, более серьезные аргументы для отмежевания от убийцы найти было трудно. А еще стыднее была передача по телевидению 23 ноября 2009 года в программе "Честный понедельник" (НТВ, 22:30). Может быть, она была благой попыткой внести сомнения в единственность исламского следа, перевести стрелки возможного гнева православных граждан с явных лиц "мусульманской национальности", о которых в основном шла речь, на труднее идентифицируемых представителей каких-то "тоталитарных сект", но при этом закон нарушался самым наглядным образом. На фоне обсуждения версий и других связанных с убийством священника проблем велось голосование по вопросу: "Как бороться с тоталитарными религиозными сектами: запрещать, переубеждать, оставить в покое – голосовать" набором определенного телефонного номера. Ведущий задавал явно провокационные вопросы, добиваясь, чтобы при обсуждении версий убийства православный священник назвал самые зловредные секты, и даже сам спрашивал, – а не забыли ли Вы адвентистов? - то есть, возбуждал религиозную рознь в прямом эфире. Даже отца Всеволода Чаплина абсолютно неуместное упоминание мирных адвентистов несколько смутило, хотя сам он только что назвал среди зловредных сектантов (это в контексте темы происходящего обсуждения убийства!) – свидетелей Иеговы, которые, конечно, неприятные конкуренты на религиозном поле, но оружие в руки вообще не берут и никак крови пролить не могут. И результат получился такой, какого добивались организаторы: надо запрещать явно непричастных Свидетелей Иеговы и другие "секты" только за то, что их некоторые сектоведы зачислили в "тоталитарные", зато объединяющий тех, кто относит себя к традиционным конфессиям. Причем степень возбуждения религиозной розни обрела цифровое выражение по результатам голосования. Прямо как в анекдоте про Иосифа Виссарионовича, который для решения какой-то проблемы предложил, во-первых, расстрелять весь состав Политбюро, во-вторых, покрасить Красную площадь в синий цвет. На недоуменный вопрос, почему в синий, с удовлетворением отметил: как я и думал, дебаты будут только по второму вопросу. Вряд ли этот театр абсурда вызовет достойную реакцию у правоохранительных органов, но случай характерен и иллюстрирует анизотропию власти, искажение права, происходящее повсеместно и часто, и более опасное для государства, чем недоказанная противоправная деятельность всех вместе взятых "нетрадиционных" религиозных объединений, произвольно записываемых в "тоталитарные секты" с участием высоких государственных лиц.

Подытоживаю: государственная власть должна базироваться на Конституции и не только сама держаться в пределах ее норм, но и стараться всю страну вводить в конституционные рамки (которые для нашей страны естественным правом не являются). Власть церковная должна основываться на собственном авторитете и не вовлекать государственную в решение идеологических и вероисповедных проблем в противоречие с назначением государства. Соединение усилий государственной власти и всех общественных сил, включая разнообразие религиозных объединений, для демократического развития общества необходимо, а в некоторых отношениях, даже и политических, допустимо. Но объединение государственной и религиозной власти для подавления религиозного инакомыслия – опасно для государства и общества и ведет к укреплению этого инакомыслия. Ну, вспомните же маленькую секту со всего 12 адептами, глава которой был распят 2 тысячи лет назад, то же досталось и Его апостолам, а последователей бросали на растерзание зверям в цирке – и что сложилось через несколько веков!

К сожалению, эти суждения на уровне"2х2=4, уходя гасите свет …" не столь очевидны для многих государственных и церковных руководителей, как хотелось бы.

* … государство:
не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии и религиозной принадлежности, в воспитание детей родителями или лицами, их заменяющими, в соответствии со своими убеждениями и с учетом права ребенка на свободу совести и свободу вероисповедания;
не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления;
не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если она не противоречит настоящему Федеральному закону;
обеспечивает светский характер образования в государственных и муниципальных образовательных учреждениях.

А религиозное объединение:

создается и осуществляет свою деятельность в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой, выбирает, назначает и заменяет свой персонал согласно своим собственным установлениям;
не выполняет функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления;
не участвует в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления;
не участвует в деятельности политических партий и политических движений, не оказывает им материальную и иную помощь.
 
Доклад на Всероссийской научно-практической конференции "Власть и религия в истории России"
 
Москва, РАГС 30.11.2009
 
Категория: Староверы и мир | Просмотров: 1073 | Добавил: samstar2
Всего комментариев: 2
1 Евгений_Иванов  
0
Какая хорошая статья. И как я рад её видеть на Самстаре. Спаси Вас Христос, Ирина!

2 sokol  
0
высказывание-вопрос..
В статье говорится о Государстве и Конфессиях. Однако, мы сегодня совершенно ничего не знаем о самой Государственной власти!
Поясню:
1. Конституция не соблюдается, в качестве примера можно назвать "выборы" за последние годы.
2. Законы не соблюдаются или пишутся под конкретные финансовые группы.
3. Поместные феодалы(?) средствами массовой информации/дезинформации отсекли от Государства народ.
4. И последнее, думается, что рассматривать намерения г-на Путина и г-на Медведева, как Государственные (поддерживаемые всеми ветвями власти и народом, а это далеко не так?) тоже ошибочно.
Простите, но с понятием "что есть сегодня Государство и Государственная власть" нужно срочно определиться, иначе опять опоздаем.

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]