Когда Лиговская община Русской православной старообрядческой церкви объявила о запуске интернет-радио, но при этом предупредила, что ношение бороды для верующих мужского пола — вопрос принципиальный, нас, имеющих к религии опосредованное отношение, несколько смутил факт сочетания высоких технологий и архаики. А когда есть вопросы, надо их задавать. Что и сделал корреспондент «ВП», посетив Лиговскую старообрядческую общину.
«Несть конца»
За словом «община» представилась этнографическая деревушка, по которой ходят бородатые мужчины, что-то приказывают женщинам с вечно склоненными головами и иногда порют детей. Но в Транспортном переулке, где, собственно, и размещается община староверов, никакой деревни мы не нашли. Ложные представления связаны со старообрядцами-беспоповцами — когда не осталось дониконовских священников, а новых древлеправославных без древлеправославного епископа (которых тоже не осталось) получить не могли, они начали селиться в глухих местах вроде побережья Белого моря. До сих пор среди них сохранился жесткий аскетичный и патриархальный уклад и крайне непримиримое отношение к развитию техники.
На Лиговке же стоит храм общины «поповцев». Там идут службы. На взгляд обывателя — почти по тем же уставам, что и в храмах Русской православной церкви. Но… Двух православных церквей быть не может. Поэтому на Лиговке РПЦ именуется новообрядческой. Разногласия — все те же, из-за которых протопопа Аввакума сгноили на берегах Печоры. Например: в новообрядческом варианте молитвы «Символ веры» есть стих: «Егоже Царствию не будет конца». Старообрядцы, ссылаясь на старославянский вариант, утверждают: в нем написано «несть конца». А слово «несть» значит «не было, нет и не будет». То есть, по разумению старообрядцев, Бог всегда был и всегда будет, а новообрядцы, дескать, своим исправлением предположили, что было время, когда Его не было. И такого рода «улучшений» во время реформы сделано было много.
Мы не собираемся на страницах «Вечёрки» вступать в религиозные споры. Это для примера — показать суть разночтений.
Пожалуйста, отключите мобильные телефоны
Итак, храм Лиговской старообрядческой общины. В советские времена крепкое здание использовалось под какие-то социальные нужды. И этот коммунальный — то ли школьный, то ли приютский — дух пока не изжит. Особенно на первом этаже, где размещаются административные и хозяйственные помещения общины. Непосредственно храм — на втором этаже. Корреспондент «ВП» поднялся туда под конец литургии.
Прихожан было достаточно много. Мужчины: одни бородатые и в кафтанах, другие бородатые в мирской одежде и третьи — таких единицы — безбородые. Женщины похожи друг на друга — юбки, скромные кофты, волосы убраны под белые платки. Последние не повязаны, а скреплены под подбородком булавкой и покрывают голову, плечи и спину. Много детей разных возрастов. Причем у каждой семьи по трое, четверо, пятеро. Мальчики и девочки также в большинстве одеты в кафтанчики и платьишки. Время кормления младенцев совпало со временем службы, поэтому женщины постоянно перебегают из храма в специальную комнату, куда мужчинам без разрешения нельзя. Под всеми облачениями — вполне современные люди. Да и на дверях висит знакомая надпись: «Пожалуйста, отключите мобильные телефоны».
А выйдя из храма по окончании службы, мужчины снимают кафтаны, женщины — платки. Все сразу включают сотовые, договариваются о встречах с друзьями или по работе. Одна женщина позвонила мужу — попросила дать наставление ей и детям на день.
Разница в пении
Поразили вашего корреспондента интонации молитв, которые доносились из храма. Там не было тех «острых молитвенных амплитуд», которые мы слышим в новообрядческих храмах и которые намертво прицепляются к языку большинства священников, образуя специфический узнаваемый поповский говор. Как объяснил настоятель храма Лиговской православной общины Игорь Карванен: «В новообрядческой церкви используется партесное пение, то есть многоголосие. А отдельные голоса — это уже индивидуальность поющего, это светское. В старообрядчестве используется унисонное, знаменное пение. Во славу Триединого Бога».
Поэтому и община. Стараются быть общиной. В миру все — обычные люди. Есть служащие, есть бизнесмены. Кто сколько может дает общине на восстановление храма. Спонсоров или попечителей нет. Все общинным трудом. Еженедельно проходят собрания — сообща решается, как потратить средства и что в первую очередь сделать в храме. Священник — все-таки это работа — получает зарплату. На нее и кормит семью.
Прихожане и «захожане»
Спросил Игоря Карванена об интернет-радио и бороде. Оказалось, все просто. Первое — это миссионерство, поскольку во многих городах нет приходов и нет священников... Вот сайт есть. И пять-шесть человек через него пришли в общину. Теперь еще и радио будет.
Радио — вопрос чисто технический, и недоумевать — «как могут уживаться борода и Интернет?» — это все равно что не пользоваться печатными книгами, требовать отлучения от Церкви Ивана Федорова, а заодно не пользоваться колесом…
А вот борода — вопрос чисто религиозный. Человек ведь создан по образу и подобию божьему. У Иисуса Христа была борода, которую он не брил и не стриг. Игорь Карванен подвел нас к иконам — показал: вот Иоанн Креститель, апостолы, они с бородами, но волосы пострижены. Поэтому волосы подстригают. Как же безбородые, что были в храме?
Игорь Карванен пояснил, что здесь неоднозначный вопрос. Одни не прихожане, а «захожане». А некоторые прихожане только в начале пути. Здесь исповедь, наказы. Наказ не выполнил — епитимья. Бывает, и епитимью не исполняют. Это работа священника. Окормление. Многозначное слово. Спрашиваю про послушание — в новообрядческой церкви известен спор: что важнее, молитва или послушание, мол, какое бы послушание священник ни дал, на небесах за смирение зачтется. Отец Игорь сразу отрезал, что у старообрядцев такого спора и быть не может: «В монастырских уставах прописаны три причины, по которым инок может покинуть обитель. Одна из них — если игумен еретик. Нельзя слепо слушаться. Избирай отца духовного по сердцу своему».
Частица «но»
В храме на Транспортном есть те, кто исповедует веру отцов и дедов, но больше половины — новопришедшие. Да и сам отец Игорь до 16 лет не ощущал себя верующим. А когда в 1983 году открылся первый (после почти 50-летнего отсутствия) Покровский старообрядческий храм, пришел туда. Да так и остался в вере: «Отец у меня лютеранином был, так мы с ним о вере много говорили...»
Наш разговор прерывают детские крики за дверьми храма. Это малышня оттрапезничала и стала собираться в воскресную школу. Много малышни... Оказывается, для отдельных, особенно малоимущих прихожан это серьезная проблема. Контрацептивы запрещены. В результате — попробуй прокорми ораву ребятишек. «Мы уж таких и убеждаем, — рассказывает отец Игорь, — за календарем следить, поститься больше, приходить в храм трудиться...» В воздухе повисла частица «но». Сложная работа — воспитание, но «мы в ответе перед Господом за своих детей»… Это окормление. Многозначное слово.
В семейные дела вообще тяжело вмешиваться. Вот устои в семьях в принципе патриархальные — мужчина работает, женщина детьми занимается. Отношения должны по образу и подобию божьему складываться. Как с бородой, так и с поведением. Люди должны быть смиренны и незлобивы. Но мир разнообразен, особенно в мегаполисе. Одни мужья наставления дают. Другие... Уж если женщина, как говорит отец Игорь, «сильнее характером», то тут с ней и церковь не всегда может сладить.
P. S. Не являясь столицей, Петербург носит столичный статус в сферах, где Москва за главенство не особо держится. Культурная столица, морская столица... Вот Лиговская старообрядческая община запустила интернет-радио. Которое слушает вся страна. Вернее, не вся, а те, кому близка именно эта древлеправославная вера. Это напомнило нам, что Петербург еще и многоконфессиональная столица. Ты, читатель, можешь к этому отнестись как хочешь. А мне, спецкору «Вечернего Петербурга», нравится, что здесь на одной территории мирно и свободно уживаются христиане, мусульмане, буддисты, иудеи. Дацан «Гунзэчойнэй», Бейт Хабад, Мигдаль Ор, Поморская старообрядческая община, Община Последователей Веры Бахаи, церковь Евангельских христиан-баптистов, ведическое общество, Аль Фатх, Зороастрийская община, церковь Христиан — адвентистов седьмого дня... 418 конфессий зарегистрированы и мирно соседствуют в Северной столице! Этим, наверное, можно гордиться.
Михаил ТЕЛЕХОВ, фото автора
|
